Корона Весны (СИ)

На пороге встретил старик Гловер — вредный охранник из Академии. Провел Мари через четырехцветный зал, а потом по совершенно безумным коридорам — лиловым с бегущими параллельно с полом четырьмя полосками — белой, зеленой, красной и оранжевой. Разумеется, тот, кто создавал это место, хотел выразить почтение всем Временам Года, однако способ выбрал не слишком выдающийся.

— Жди здесь, — прошамкал старик, открывая одну из лиловых дверей. — Шевелись, Ситэрра. Мне хватает дел и без сопровождения злостных нарушителей.

В другой момент стихийнице бы польстило замечание. Но едва переступила порог, и думать забыла о словах Гловера. Зал оказался зеленым, что было, мягко говоря, странным. Ловерта бы уж точно не стала выбирать для беседы Весенние апартаменты.

Значительную часть помещения занимал стол, за которым уместилось бы пятнадцать посетителей. Возле окна с тяжелыми темно-зелеными портьерами стоял такого же цвета диван — жесткий, предназначенный, скорее, для деловой беседы, нежели для отдыха. К стенам прислонились темно-коричневые стеллажи с цветочными горшками наверху. Живая зелень помогала комнате дышать.

Мари подошла к окну и чуть приоткрыла штору. Захотелось впустить в помещение бодрящего солнечного света. В голове была жуткая каша. С момента пробуждения прошло несколько часов, а впечатлений набралось больше, чем за месяц. Думать сейчас хотелось о Тренте и Далиле. А лучше выбежать отсюда, схватить подругу за ворот и хорошенько встряхнуть. Пусть признаётся, что у них там за семейные тайны! Ведь, как ни крути, а Вилкоэ не собирается покидать мысли. А значит, значит…

Вообще-то Мари понятия не имела, как действовать дальше. И зачем только именно Трента отправили охранять Принцессу?! Насколько же проще было думать о нем на расстоянии! Ни риска, ни требовательных карих глаз Далилы. Только мечты, пусть и не сбыточные.

— Здравствуй, Мари.

Голос пришел, словно ответ на все мольбы. Появился, чтобы сложить воедино разбросанные кусочки мозаики. Расставить по местам всё. И всех. Стихийников, сумасшедшие события и безумные чувства.

Майя Верга стояла в дверях в строгом коричневом платье в пол и мягко улыбалась. Она была одновременно и такой, какой запомнилась Мари в прошлом году, и чуточку незнакомой, новой. Все те же подведенные брови над выцветшими голубыми глазами, те же седые волосы, некогда бывшие черными. Но на смену небрежности в отношении к внешнему облику, пришла колоссальная женственность.

— Все хорошо, девочка, — заверила Майя, сделав шаг навстречу. — Не нужно плакать.

Мари и не заметила, что по щекам побежали потоки соленой воды. Великое небо! Как же хотелось поверить, что перед ней самая настоящая и родная бабушка, и как же страшно было обмануться.

Майя почувствовала состояние девушки. Потому что быстро подошла и обняла — крепко-крепко. Защищая и от внешних бед, и от собственных страхов.

Глава 11. Принцесса и другие

Слезы не помогли. Страх всё равно остался. Умножился в разы. Потому что одно дело — мечтать и бояться ошибки. И совсем другое, стоять рядом со стихийником, способным стать самым родным на свете, и знать, что можешь потерять его в одно мгновение.

— Ты дрожишь, — Майя осторожно вытерла мокрые дорожки на щеках Мари. На ее собственном лице не было и намека на слезы, зато глубокие морщинки — отпечатки горьких одиноких лет, чуточку разгладились. — Страх — это естественно, дитя. Но тебе не нужно бояться. Всё плохое позади.

Советница продолжала говорить. Спрашивать. О самочувствии. Академии. Дворце. Мари что-то отвечала. Иногда невпопад. Потому что думала не о прошлом. И даже не о будущем. А о том, что следовало прояснить здесь и сейчас. Иначе всё будет искусственным. Обманом.

— Почему, вы… — голос сорвался от волнения, и фразу пришлось начинать сначала. — Почему вы уверены, что я… я…

— Моя внучка? — губы пожилой женщины сложились в трогательную улыбку, какую дарят только близким. — Достаточно посмотреть на тебя внимательно. Не знаю, слышала ли ты о том, что в некоторых кланах из поколения в поколение передаются отличительные черты?

— Да, — быстро закивала Мари, вспомнив рассказ Соджа Иллары на прошлогоднем празднике Лета. Тогда речь шла о Рофусе Сильване.

— Эта особенность присуща и клану Верга. Высокий лоб, вычерченные скулы, тонкие губы, — принялась перечислять Майя, один за другим загибая пальцы. — Черные волосы — не идеально прямые, а струящиеся волной. А еще голубые глаза! Это ведь тоже наша фамильная особенность. Мартэн и Веста стали первыми за много веков, кто унаследовал изумрудную зелень другого Весеннего клана. Но кровь Флорана — Королевская, потому невероятно сильная. Отсюда и перемены. Хотя от Верга близнецы всё равно взяли гораздо больше. Особенно девочка. Мартэн — неблагодарный мальчишка, годами пытался подражать отцу, уничтожая в себе всё светлое, пока сестра укрепляла то, что получила от материнского рода. Недаром именно она переняла великий дар Верга — целительство. Хотя, признаться, я жалела, что он был дан Весте, а не твоей маме. В ней света было больше…