Корона Весны (СИ)

— Действительно, ходили, — глаза Майи сузились и стали мстительными. — Цвета это несказанно бесило. Когда я оказалась… хм… в интересном положении, официально оставалась невестой Короля, хотя между нами всё было кончено. Ему пришлось игнорировать сплетни. Признать чужого ребенка своим не позволяла гордость. Но и отрицать это было ниже достоинства. Цвет бы расписался в том, что ему наставили рога в его же Дворце, — Майя злорадно рассмеялась, и Мари с гордостью подумала, что в молодости бабушка была той еще интриганкой. — В любом случае, мне крупно повезло, что Апрелия получила Весеннюю силу, потому что подозреваемых набрался аж целый Замок. Унаследуй дочь погодную магию Зимы, Мастеру пришлось бы несладко. Он был единственным представителем холодного Времени Года, кто побывал тогда у нас в гостях. Я ведь и от Соджа долго скрывала правду. Не хотела всё усложнять, ведь у него были жена и малолетний сын. Разглашение секрета ударило бы по всем. Но надо отдать Мастеру должное. Он сам приезжал ко мне. Тайно, разумеется. Спрашивал, не он ли отец Апрелии. Но я всё отрицала. А потом, когда правда всё же открылась, Содж ни разу не упрекнул меня. И помогал, чем мог.

— Почему вы передумали?

— Из-за Грэма, — советница закатила глаза. — Ох, и напугали они меня тогда. Эти негодные дети! Уж больно сдружились в Академии. Грэм учился всего на два курса старше Апрелии. Кровь ведь не вода, вот и тянуло их друг к дружке. Я как узнала, побежала к Соджу каяться. Не ровен час, перерастет детская дружба в нечто куда серьезнее. А дальше мы поговорили с детьми. Содж с сыном. Я с дочкой. А они и не удивились почти. Вот что значит родственные души! Горько только, что когда наша девочка потеряла голову от любви, Грэм редко появлялся на срединной территории. Всё обязанности выполнял подле наследного Принца Зимы. Потом, конечно, пытался найти Апрелию — после побега. А ещё позже — её убийцу. Но всё тщетно. Негодяй хорошо замел следы!

— А вы никогда не думали, что тот стихийник, которого любила Апрелия… Простите, что так её называю, — Мари приложила руки к груди, пытаясь вложить в жест всю глубину чувств, — но я, правда, пока не могу иначе… Я…я…

— Не готова? — подсказала Майя, похлопывая стихийницу по обтянутой белой тканью коленке. — Я всё понимаю, дитя — требуется время. Ты столько лет считала матерью другую женщину, а наши чувства слишком сложны и не всегда поддаются доводам рассудка. Прошу, продолжай.

— Спасибо, — говорить сразу стало легче. — А что, если тот стихийник невиновен? Я хочу сказать, вдруг не он — убийца? Может, хотел другу Апрелии или вам? Например, оскорбленный Король Цвет? Или Иган Эрсла, который весь прошлый год охотился за мной? Он прямо сказал, что я не должна была появляться на свет, и что это месть. Только не объяснил кому…

— Цвет… — Майя решительно качнула головой. — Если бы хотел отомстить, сделал бы это раньше, не сомневайся. У него была горячая кровь. А вот история с Иганом, действительно, крайне подозрительна. Я несколько месяцев ломаю над ней голову. С тех пор, как Корделия рассказала, что убить мерзавец пытался не Хладу. Но не нахожу ответа. У меня не было точек пересечения с главным погодником Зимнего Дворца. А дочь даже внимание на этого сухаря не обратила бы, я уверена. Мстить твоему отцу? Нет, сердце подсказывает мне, что убийца и возлюбленный Апрелии — одно лицо, хотя и понимаю, почему тебе хочется думать иначе.

Мари вонзила ногти в ладони, чтобы унять взметнувшийся горячей волной гнев. Ну почему Майя столь категорична? Не понимает разве, что внучке нужен этот призрачный лучик надежды?! Он в стократ лучше другой версии — леденящей душу необратимостью! Ох, неужели советница так настрадалась в жизни, что не чувствует, как Мари боится этой правды?

— Вы ненавидели Короля Цвета, да? — юная стихийница решила перевести беседу в иное русло. Не потому, что хотела отплатить бабушке. Разговор о бывшем женихе Майи позволил бы задать еще один вопрос — крайне важный для самой Мари. О свадебном договоре. И его расторжении.