Корона за холодное серебро

– Угу, – отозвался Мрачный, касаясь своих волос и отдергивая руку. – То есть немного. В первый раз, когда мы пили калди, вы сказали, будто вошли в море, только вместо моря была Изначальная Тьма.

– Ха, я так выразилась? Ну да, примерно так и было… Короче говоря, тогда мы находились довольно близко к островам, к храму Пентаклей, как вдруг… на нас напал чудовищный призрак! В поле были и мелкие духи, в тыквах, но этот… Он как целая куча призраков, спутанных вместе, сложенных в нечто огромное – громадное, жуткое и опасное.

– Могу себе представить. – Мрачный нервно облизнул губы. О, ему есть что спеть, когда придет его очередь рассказывать, как его волосы побелели!

– И мы сражались вчетвером против чудовища из страшных историй: мой второй отец рассказывал нам перед сном о своих приключениях с Софией и остальными Негодяями. И мы победили! Ты уже воевал и знаешь, как это бывает. Сначала слишком страшно, ты даже шевельнуться не можешь, а потом что-то нахлынет – и все твои навыки просыпаются, и меч оказывается в руке раньше, чем успеваешь понять! И ты дерешься, дерешься за свою жизнь! И это так…

– …ужасно, – закончил Мрачный, глядя в свою чашку.

– Да! Нет! То есть страшно, но ведь и замечательно! Уклониться в последний миг, вонзить меч во врага, сражаться бок о бок с друзьями и действовать сообща, как будто ты рожден для этого, и ни для чего другого! Даже не думать, а просто… делать, и так демонски здорово делать! Рубить, колоть, отражать, уклоняться, снова рубить! Демоны наверху, по мне мурашки бегают, когда я об этом думаю.

– А вы говорили об этом с цирюльником? – спросил Мрачный в своей обычной сдержанной манере, и только по хитрой улыбочке она поняла, что он шутит.

– Я знаю, что ты это чувствовал, Мрачный, я точно знаю.

– Ну… может быть. Да.

– В общем, когда все закончилось и король духов был убит, мы отправились обратно в Осенний дворец, и после этого все стало… скучно. И не так же, как раньше, а прямо-таки отравляюще уныло. Я несколько недель была подавлена, и не только из-за нотации, которую выслушала от первого отца на корабле по пути домой в Хвабун. Мне показалось, его бы больше порадовало, если бы чудище сожрало меня, лишь бы я не возвращалась на праздник так, как я тогда это сделала. Он сказал, что я стала позором семьи, и когда я спросила, позорно ли иметь вторым отцом Негодяя Софии, он ответил, что да. Но что позорного в том, чтобы выкупать свою жизнь у самой смерти собственным мечом?

– Хмм, – промычал Мрачный, глубоко погрузившись в раздумья. – Ничего, как по мне.

– И по мне! Поэтому я неизбежно, абсолютно неизбежно решила бы сделать то, что сделала, даже без нашептываний Феннека. Теперь я вижу: у него были свои причины советовать мне этот путь, но я все равно рада, что он поступил именно так. Чхве даже не стала со мной об этом разговаривать, то есть вообще. Когда я впервые подняла эту тему, она заявила: «Я поклялась служить вашим военным нуждам, и я буду это делать, пока не умру. Не спрашивайте у меня советов по другим вопросам, но всегда учитывайте все возможности и поступайте по велению только своего сердца». Вроде бы ничего особенного, но я никогда не слышала, чтобы она столько сказала зараз, да еще так ясно, – ни до, ни после. Я даже сразу это записала, потому что знала, что иначе забуду, и заставила себя выучить наизусть, потому что это серьезная премудрость, прямо как в сутрах, – согласен?

– Согласен, – задумчиво ответил Мрачный, как будто переваривая эти слова.

– Но я совершенно не ожидала, что Чхве так легко сдастся. И хотя Гын Джу поначалу колебался, он тоже сдался, я убедила его, что единственный выход для нас – держаться вместе. Я сама в это верила. Не так уж долго плыть от Хвабуна до храма Пентаклей, а оттуда всего пара секунд до любого Луча Звезды, если умеешь пользоваться Вратами, и следовало просто уплыть, прежде чем наш побег обнаружат.

– И как работают Врата? – спросил Мрачный. Напугать дикорожденного было трудно, но сейчас он выглядел устрашенным. – В первый раз, когда вы пригласили меня сюда, вы рассказали, как проходили сквозь них, но… я даже помыслить не могу об этом без тошноты.

– Очевидно, они бы не сработали, если бы я просто попыталась шагнуть туда сама, – сказала Чи Хён. – Кто знает, где бы я оказалась – может быть, в каком-нибудь мрачном аду, о котором прежде и не слыхивала. Но задолго до того, как прийти в Хвабун, Феннек выполнил какое-то задание Хортрэпа в обмен на секрет Врат. Теперь он может войти в любые, а через пару шагов выйти из других и взять с собой, кого захочет. А как они работают, я не имею ни малейшего, мать его, представления: все делал Феннек… и, кстати сказать, не думаю, что он такой уж знаток, каким себя преподносил, если учесть произошедшее. Однако по-настоящему странно, что ничего не случилось с Чхве, – у меня побелели волосы, у Феннека изменились руки, но Чхве осталась Чхве. Но опять же у нее и так белые волосы, и рога, и клыки…