Корона за холодное серебро

– Я делал это много раз и знаю, что дело не ограничивается присмотром трех человек, – произнес Феннек, все-таки смягчивший язвительный тон. – Если генерал хочет лично участвовать в таком серьезном бою – чего я по-прежнему не советую, с защитным демоном или без, – то остальным командирам нужно знать, как ее найти. Эффективная армия – это слаженная армия, и планы, над улучшением которых мы корпели сотни часов, могут в момент пойти прахом. Если такое случится, нам понадобится приказ командира, чтобы перестроиться, поэтому генерал не может находиться слишком близко к линии фронта, а остальные офицеры должны иметь представление, как до него добраться. Хоть это-то ясно?

– Если бы вы, павлины болтливые, дали мне вставить слово, то я бы ответила, что остальные офицеры уже изучили этот план. Даже несколько раз. – Чи Хён зевнула: булькающая трубка ослабляла действие калди. – Багряные согласились встретиться с нами в полдень, и я хочу, чтобы все были готовы к рассвету. Нет, за час до рассвета, просто на всякий случай. А сейчас нам лучше представить, что это наша последняя ночь на Звезде, и сделать то, о чем мы пожалеем, если переживем завтрашний день.

Феннек закатил глаза, Гын Джу закашлялся и отвернулся к стенке, а Чхве просто озадаченно уставилась на генерала. Ситуация так быстро запутывается… Хотя завтрашняя битва и тревожила Чи Хён, ее радовало, что эти трое здесь и будут сражаться бок о бок с ней, как в ту роковую ночь Осеннего праздника, когда она осознала свое призвание.

– Генерал, – обратился снаружи один из стражников, – господин Безжалостный и господин Мрачный просят аудиенции.

– Пусть войдут! – Чи Хён спохватилась, что буквально прощебетала это, и потерла щеки, изображая преувеличенную усталость, а на самом деле чтобы скрыть румянец.

– Разве не слишком поздний час, чтобы встречаться с простыми наемниками? – спросил Гын Джу, и Чи Хён, так долго прожившая вдали от него, не поняла, глумится он или вправду ревнует.

– Ну, не знаю, – возразил Феннек, ухмыляясь стражу добродетели. – Генерал всегда должен подстраиваться под свои войска.

– Эй, вы! – шикнула Чи Хён, втайне странным образом наслаждаясь тем, что в новой жизни ее хвабунская команда создает такую же разноголосицу, как встарь. – Они, наверно, просто хотят сообщить, что уходят. Они никогда не обещали…

Чи Хён умолкла, когда знакомая фигура вступила в командирский шатер и причина промедления стала очевидна: Мрачному пришлось снять со спины дедушку, прежде чем войти в невысокую палатку, и теперь он держал старика на руках, как зловреднейшее дитя на Звезде. Во всех треволнениях последних дней она не сумела выкроить время, чтобы повидаться с варваром, а теперь он сам пришел к ней – неужели и правда лишь попрощаться? Их дело касалось Марото, и, если оно уже сделано, Чи Хён может впредь не увидеть Мрачного…

Старик произнес:

– Извините, что прерываем, генерал Чи Хён Бонг, генерал Кобальтового отряда, вторая дочь каких-то непорочных, которых я не знаю и никогда не узнаю, но нам с внуком нужно перемолвиться с вами словечком.

– Гм… Генерал. – Похоже, что ни присутствие деда, ни сидевшая за столом свита Чи Хён не помогли Мрачному расслабиться.

Но тут Чхве хлопнула в ладоши и поднялась.

– Мы уважим ваши тайны, – сказала дикорожденная, взмахом руки предлагая Феннеку и Гын Джу выйти за ней.

Чи Хён оценила этот жест, но своеобразный словарь Чхве в этот раз оказался особенно убийственным – что плохого в словах «конфиденциальность» или «частное дело»? Слово «тайны», примененное к Мрачному, прозвучало демонски дразняще, но совершенно некстати. А затем Чхве, подумать только, обратилась к Мрачному:

– Твой дядя справился со своей слабостью?

– Сомневаюсь, что ему это когда-нибудь удастся! – Речевой оборот Чхве старик оценил выше, чем Чи Хён. – Прибавляй страх роста, мой сын был бы великаном.

– Предпочтение не сражаться – не то же самое, что бояться сражения, – заметила Чхве тем же укоризненным тоном, каким этот покрытый шрамами старикан всегда пользовался при обращении к Чи Хён. – Я видела, как умело он избегает боя, как его глаза двигаются, а тело нет и как быстро он наносит удар, если не остается другого выхода. Когда он выберет кровопролитие, то, я уверена, он докажет, что не заслуживает вашей насмешки. Спросив о его слабости, я оговорилась. На самом деле я имела в виду его раны.

«Оговорилась»? За годы, проведенные вместе, Чхве постоянно высказывалась причудливо, но такого слова из уст дикорожденной Чи Хён не слышала никогда. Обычно Чхве поясняла или переводила, это да, но в целом обращалась со своей речью столь же осторожно и выверенно, как с мечом. Судя по взглядам, которыми обменялись Феннек и Гын Джу, они тоже были заинтригованы такой сменой риторики.

На старика это произвело куда меньшее впечатление.

– Мальчик и правда искусно избегает драк, с этим я согласен. Полагаю, вся ваша болтовня означает, что Могучий Марото не рвется в серьезную схватку?