Короткие слова – великие лекарства

Мое чтение прервал знакомый мужской голос. Впереди меня шла группа из четырех человек – двое мужчин и две женщины. Я больше не мог слышать голос поэтессы: так сильно мой мозг старался определить голос, долетевший до моих ушей. В этом голосе звучала уверенность в себе. Это был голос мужчины, который тоже любит, чтобы его слушали. Кстати, говорил только он: остальные молчали, как немые. Я немного ускорил шаг, чтобы приблизиться к этим людям. С книгой в руке никто не примет меня за шпиона. Книгу часто считают залогом честности. Считают, может быть, потому, что никто никогда не видел, чтобы грабители вошли в банк, держа в руках полное собрание сочинений Джеймса Джойса, и заявили: «Немедленно откройте сейф, или я прочитаю вам все „Поминки по Финнегану“».

Поскольку я теперь был гораздо ближе к голосу, мог ясно слышать его.

– Понимаешь, Фрэнк, чем больше времени проходит, тем меньше я понимаю, как две женщины или двое мужчин могут совокупляться. Это сумасшествие. Много лет я работал вместе с геем. Впрочем, это был очень симпатичный человек. Мы с ним много разговаривали о работе. Но как только он начинал говорить о своей личной жизни со «своим мужчиной», как он его называл, я чувствовал себя очень неловко. Но я, конечно, не говорил ему об этом и не показывал этого. Я сохранял спокойствие и притворялся, что принимаю все это. В общем, я вел себя так, словно это совершенно нормально, что Тютюр и Татар в воскресенье в дневные часы вместе пересаживают свои цветы. Ну так вот, теперь, став старше, я бы без проблем сказал ему, чтобы он рассказывал свои истории про педиков кому-нибудь другому.

Я слушал этот монолог, почти не анализируя его содержание. Я хотел знать, кто его произносит.

– Роберт, это, должно быть, мудрость. Теперь, когда ты меньше тормозишь себя, ты более правдивый и искренний. Ты стал тем, кем должен быть. Я, к несчастью, еще не дорос до этого. В нашем офисе есть две лесбиянки, и они мне противны.

Другой мужчина из группы отвечал не так уверенно. Он почти запинался на каждом слове, как будто читал вслух слишком сложный текст и водил пальцем по строкам. Его слова я смог расслышать еще лучше.

Он сказал «Роберт». Но среди моих знакомых не было ни одного Роберта. Первый заговорил снова:

– Это придет. Не беспокойся. В любом случае сегодня им дали хороший урок. Он оставит след в умах. В конце концов они замолчат. Усыновление, браки и что еще потом? Они думают, что живут в романе… Кстати, – моя жена тебе об этом сказала – я начал работать с библиотерапевтом. Он выдающийся человек, прочитал всю муниципальную библиотеку. Я не думал, что смогу так разговаривать с интеллигентом. Посмотрим, что из этого получится. Еще я заказал революционную стиральную машину. Гениальная вещь. Я должен тебе про нее рассказать.

Чэпмен, Роберт Чэпмен! Продавец чудовищ, которому не хватало времени! «Обломов»! Эти два имени были парой в моем уме. Теперь надо будет добавить к ним несколько прилагательных: тупой, нетолерантный, вульгарный… И это неполный список.

Как все грубые люди, он мог в одном и том же разговоре упомянуть стиральную машину, терапевта и свою ненависть к гомосексуалистам. Разумеется, нисколько не мешая своим собеседникам.

Чэпмен возвращался с манифестации, чувствуя, что выполнил свой долг. Счастливый человек!

Я продолжал вести себя тихо и прятаться под юбками Эмили Дикинсон. Шел за этой группой, не говоря ни слова. Внезапно одна из женщин обернулась: она, несомненно, заметила мое присутствие. Я сразу же наклонился завязать шнурки и применил гиперболу – потратил на эту операцию много времени. Потом я очень тихо и спокойно выпрямился и, медленно шагая, стал снова читать стихи поэтессы. Это оружие действует идеально. Женщина больше не беспокоилась. Если бы она набросилась на меня, я бы охотно швырнул им в лицо свой экземпляр «Поминок по Финнегану».

Слезы императора и слезы царицы

Есть люди, которым все удается. У них есть любовь, деньги, успешная карьера, красивый дом, идеальный газон (без единого сорняка), автомобиль, который трогается с места, как только нажата кнопка «Старт» (может быть, даже раньше), вежливые дети, волосы которых элегантно распределены по поверхности головы. У них никогда нет ни малейшей заботы. Никаких проблем с их страховщиком: он, не моргнув глазом, возвращает им деньги за любую бытовую технику. Даже обувь не осмеливается создавать проблемы пальцам их ног. Никаких недоразумений с самолетом, который везет их в отпуск: ни опозданий, ни забастовок персонала. Жилье их расположено в «счастливом месте»: никогда никаких проблем с поездом или метро. Все у них хорошо. К счастью, не всем так везет, и поэтому у терапевтов есть работа.