Коротко про неприязненных женщин

Для Элейн замужество означало детей. Конечно, оно включало в себя и многое другое, например, обустройство собственного дома, умение поддержать мужа, быть веселой и всякое такое. Но прежде всего, дети — вот что такое замужество, то, для чего оно предназначено.

Выйдя замуж за Дагласа, Элейн стала воплощать свои мечты, и через четыре месяца ей это вполне удалось. Их дом сиял чистотой и очарованием, успешно проходили вечеринки, и Даглас получил небольшое повышение в своей фирме «Афинская Страховая Компания». Не хватало только одного: Элейн еще не была беременна. Консультация с ее врачом вскоре исправила эту проблему, что-то было не так, но еще через три месяца она все еще не забеременела. Может быть, это какое-то расстройство у Дагласа? Неохотно, несколько застенчиво Даглас посетил доктора и был признан здоровым. Что может быть не так? Были проведены более тщательные исследования, и было обнаружено, что оплодотворенная яйцеклетка (по крайней мере, одна яйцеклетка была оплодотворена) двигалась вверх, а не вниз, очевидно, вопреки силе тяжести, и вместо того, чтобы развиваться где-то, просто исчезла.

«Она должна слезть с кровати и встать на голову!» — сказал какой-то шутник из офиса Дагласа, как-то за ланчем выпив пару стаканчиков.

Даглас вежливо усмехнулся. Но, возможно, в этом что-то было. Разве доктор не говорил что-то в этом роде? В тот вечер Даглас предложил Элейн встать головой вниз.

Около полуночи Элейн спрыгнула с кровати и встала на голову, упершись ногами в стену. Ее лицо стало ярко-розовым. Даглас был встревожен, но Элейн вытерпела это, как спартанка, рухнув, наконец, почти через десять минут розовой кучей на пол.

Так родился их первый ребенок, Эдвард. Эдвард начал катать мячик, и, чуть меньше чем через год, появились близнецы, две девочки. Родители Элейн и Дагласа были в восторге. Стать бабушкой и дедушкой была для них такая же большая радость, как и стать родителями, и обе пары бабушек и дедушек устраивали вечеринки. Даглас и Элейн были всего лишь детьми, поэтому бабушка и дедушка радовались, что их род продолжится. Элейн больше не нужно было стоять на голове. Прошло десять месяцев и родился второй сын, Питер. Потом появился Филип, потом Мадлен.

Таким образом, в доме появилось шестеро маленьких детей, и Элейн с Дагласом пришлось переехать в квартиру чуть побольше, где была еще одна комната. Они переехали наспех, не понимая, что их домовладелец был скорее против детей (они солгали — сказали ему, что у них четыре ребенка), особенно маленьких, которые голосят по ночам. Через полгода их попросили съехать — тогда было очевидно, что Элейн скоро родит еще одного ребенка. К этому времени Даглас уже чувствовал себя ущемленным, но его родители дали ему две тысячи долларов, а от родителей Элейн они получили три тысячи, и Даглас внес первый взнос за дом в пятнадцати минутах езды от своего офиса.

«Я рад, что у нас есть дом, дорогая, — сказал он Элейн. — Но я боюсь, что нам придется считать каждый пенни, если мы продолжим выплачивать ипотеку. Я думаю — по крайней мере, на какое-то время — что нам не следует больше иметь детей. Семеро, в конце концов…» Прибавился маленький Томас.

Элейн уже заявляла, что сама будет предохраняться, что ему не нужно. «Я понимаю, Даглас. Ты совершенно прав».

Увы, однажды пасмурным зимним днем Элейн объявила, что снова беременна. «Я не могу этого объяснить. Я принимаю таблетки, ты же знаешь».

Даглас, конечно, так и предполагал. На несколько мгновений он потерял дар речи. Как они собираются все это одолеть? Он уже видел, что Элейн беременна, хотя уже несколько дней пытался убедить себя, что все это ему только кажется из-за беспокойства. Их родители уже дарили им и пятидесят, и сто долларов на их семейные дни рождения, — девять дней рождения, которые следовали одно за другим — и он знал, что они не могли внести чуть больше. Удивительно, сколько может стоить одна только обувь для семерых малышей.

И все же, когда Даглас увидел блаженную, довольную улыбку на лице Элейн, лежащей в больнице на подушках с маленьким мальчиком на одной руке и маленькой девочкой на другой, он не смог найти в себе силы пожалеть об этих родах, которые сделали их родителями девяти малышей.

Но они были женаты чуть больше семи лет. Если так пойдет и дальше…

Одна знакомая женщина заметила на вечеринке: «О, Элейн беременеет каждый раз, когда Даг посмотрит на нее!»

Для Дагласа ничуть не была забавной эта попытка подчеркнуть его отцовские способности.

«Тогда они должны заниматься любовью при выключенном свете! — ответил шутник из офиса. — Ха-ха-ха! Ясно же, что единственная причина в том, что Даглас смотрит на нее!»

«Даже не смотри сегодня на Элейн, Даг!» — крикнул кто-то еще, и раздались взрывы смеха.

Элейн мило улыбнулась. Она воображала, нет, она была уверена, что женщины завидуют ей. Женщины с одним ребенком или вообще без детей, по мнению Элейн, были просто засушенными бобами. Недозрелой зеленой фасолью.