Короткое падение

– Я знаю. Мне очень жаль. Но когда я вспоминаю ту бедную девушку, то спрашиваю себя, кем мы стали. Чем я стала… – Доктор внимательно смотрела ему в лицо, желая увидеть на нем признаки понимания и сочувствия.

К ее несчастью, Тинсли не знал, как придавать своему лицу такое выражение.

– Это меня не касается. Я просто посредник. Но у меня есть к вам один вопрос. И я надеюсь, что вы честно на него ответите.

– Конечно, – сказала она.

– Доктор Фюрст, есть ли у вас в доме что-то еще, о чем мне следовало бы знать? Еще какие-нибудь улики?

– Нет, клянусь! Только то, что было в сейфе.

Тинсли кивнул. Он знал, что женщина говорит правду.

– Спасибо. Я этим доволен.

– Итак, мы закончили?

– Почти. Мне дали указание в любом случае обыскать ваш дом, но… – Тут он с особым выражением дал ей понять, что она будет вознаграждена. – Но я постараюсь не устраивать беспорядок, раз уж вы так помогли мне.

Сейчас он говорил неправду, чтобы закрепить ее готовность сотрудничать дальше.

– Спасибо, – поблагодарила женщина, словно он оказал ей услугу.

– Сейчас я дам вам легкое снотворное.

– Зачем? – В ее голосе снова послышалась тревога.

– Все хорошо. Как я сказал, мне необходимо осмотреть ваш дом, и я бы не хотел вас связывать. Так будет удобнее всего. И полезнее для кровообращения. Вы уснете на несколько часов, а когда проснетесь, я уже исчезну, и все неприятности закончатся.

– Хорошо, – ответила она, изо всех сил стараясь верить ему.

Тинсли расстегнул кожаный кошелек и достал из него шприц и ампулу люминала. Не наркотик, который он обычно использовал в подобных ситуациях, а нечто такое, что любой врач легко мог достать. Во всяком случае, это не вызовет подозрений у полиции. Данный препарат был не успокаивающим, а противоэпилептическим, но давал тот же эффект – по крайней мере, в малых дозах.

– Сколько бокалов вина вы выпили?

– Два…

Фред немного увеличил дозу и положил шприц на ночной столик.

– Вот, пожалуйста, будьте любезны.

– Вы хотите, чтобы я сама сделала себе инъекцию?

– Но ведь вы же врач.

Женщина немного подумала и взяла шприц. Закатав рукав, нашла на сгибе руки вену. Закончив, положила шприц обратно на столик и бросила на Тинсли раздраженный взгляд, будто желая спросить: «Ну, теперь ты счастлив?» Ее страх стремительно улетучился.

– Пожалуйста, будьте аккуратнее с хрустальной посудой внизу. Мой муж купил ее в Ирландии во время нашего медового месяца. Я не перенесу, если она разобьется.

Он заверил ее, что будет предельно осторожен.

Когда хозяйка дома потеряла сознание, Тинсли достал из бумажника второй шприц и сделал ей еще один укол. Учитывая ее возраст и вес, сорока миллиграммов будет достаточно. Затем он сел в кресло у окна и слушал, как замедлялось ее дыхание, пока совсем не прекратилось. Подождав с полчаса, проверил ее пульс. Удовлетворенный, Фред положил пустую ампулу рядом со шприцем и отступил назад, оценивая всю картину в целом. Чего-то все-таки в ней недоставало.

Тинсли спустился вниз, подошел к пианино и стал рассматривать фотографии в рамках, пока не нашел одну, на которой были сфотографированы докторша и ее покойный муж. Они стояли на фоне океана, держась за руки. Эту фотографию Тинсли отнес наверх в спальню и поместил там, где хозяйка дома могла бы ее видеть. Затем он покинул спальню и тихо, словно боясь побеспокоить спящую, закрыл за собой дверь.

В кабинете Тинсли забрал папку, которую ему требовалось разыскать, и запер сейф. Некоторое время он раздумывал, где оставить предсмертную записку, и решил, что кабинет – самое подходящее место. Затем достал конверт и приставил его к толстой кипе бумаг, лежавшей на столе. Рядом поместил ручку, которой была написана записка.

Обычно он старался не писать фальшивых записок, однако его заверили, что в этот раз никто особо не станет с ней разбираться.

Довольный проделанным, Тинсли снова направился в спальню. Там он снял с миссис Фюрст ее туфли и поставил их у кровати так, будто она сама аккуратно сняла их перед тем, как улечься в кровать. Фред не знал, почему почувствовал потребность поступить именно так, но был твердо уверен, что теперь вся мизансцена выстроена идеально. Туфли поставили финальную точку.

Он бесшумно покинул дом. Начинался дождь, и крупные капли тяжело стучали по тротуару. Но это лишь заставило его констатировать, насколько удачно, что улица, где жила доктор Фюрст, в результате оказалась безлюдной. Он снял кожаные перчатки и скрылся в ночной тени.

Глава 20

Рано утром в пятницу Дженн бесцеремонно разбудила Гибсона, включив свет в его комнате и захлопав в ладоши, словно инструктор по физподготовке. А он-то был абсолютно уверен, что запер дверь на ключ.

– Уже пять двадцать восемь, – сообщила она.

Вероятно, это все, что она собиралась сказать, поскольку тут же вышла из комнаты, оставив дверь открытой. Минуту спустя появился Хендрикс с большой чашкой кофе, которую поставил на свой край стола.

– С добрым утром. Проверяем оборудование, а потом она хочет обсудить план игры.