Корова

– Но кто вам наврал, что сексуальность – это обязательно пыхтение двоих в грязной подворотне через пару часов после знакомства? Тяжёлое же у вас было детство. И вы называете безобидным тот факт, что эти женщины поверили, что нашли свою любовь, а вы их так жестоко обманули и посмеялись над ними?

Альберт Карабасович сначала смотрел на неё изумлённо, а потом весело расхохотался:

– Но такова наша эпоха! Я-то что могу с этим поделать? Я тут совершенно ни при чём.

– А разве эпоху не люди делают? Хорошо, пусть эпоха во всём виновата, но скажите мне тогда, каковы сейчас нравственные устои в нашем обществе? Или в вашем?

– Сейчас нет такого понятия.

– Какого? Общества или нравственных устоев?

– Ни того, ни другого, – совершенно серьёзно заговорил Карабасыч без своих привычных лямзиков-пузиков. – Они друг без друга никогда не существуют: когда нет общества, то нет и устоев, а если нет устоев, то и общество сразу же прекращает своё существование.

– Нет! Устои есть, и я… я… буду их защищать.

– Какие устои Вы собираетесь защищать? – он вдруг неожиданно стал холодно-вежливым и даже заговорил на «Вы». – Где Вы разглядели в нашем обществе эти устои? А-а, Вы наверняка имеете в виду тот пресловутый «возврат к корням», что теперь не только на Новый год водку жрут по-чёрному, но и на Рождество. Рождество Христово, между прочим, праздник рождения Бога. А мы в недоеденным за новогодние праздники оливье рылом валяемся. Скажите, где Вы разглядели какие-то устои какого-то общества? То, что теперь самые грязные шлюхи в свадебных платьях от самых дорогих модельеров в десятый раз венчаются в именитых храмах мира? Шлюхи венчаются, свингеры разглагольствуют о семейных ценностях, а «прекрасная няня» шутя увела из семьи продюсера, и так легко это сделала, словно сама хотела убедиться лишний раз, как это просто? И это наши общественные устои? Или, пардон, ваши? Мне такие «устои» даром не нужны. Уж лучше общество вовсе без устоев, чем с такими. Такие «устои» можно сразить горохом, а они должны держать общество. Устои общества, семьи, да чего угодно – должны быть несокрушимы. Они не выветриваются от случайно увиденного фильма или мимолётно прочитанной книги. А сейчас из людей что ещё не выветрилось? Только самые примитивные рефлексы да умение стакан держать. И вот тебе жалко эти так называемые «устои»? Нормальному человеку это не может быть жалко. Устои, девочка моя, это столпы, опоры, которые не так-то легко вышибить. Большевики десятки лет десятки миллионов жизней выкашивали, чтобы только слегка подточить, пошатнуть устои прежней России. А нынче и выкашивать некого: сами все загнутся от пьянки и ёбли в антисанитарных условиях. Хищники с крепким хватательным рефлексом расхватали страну, распихали по карманам всё, что можно перепродать с выгодой, а что нельзя – бросили под ноги и поссали на него. Вот оно и лежит там где-то, в обоссанную землю втоптанное. А что нельзя продать? Дур, вроде тебя.

– Да как Вы смеете!..

– Смею, дорогая моя. У меня солидная спонсорская поддержка имеется, поэтому и смею… Ладно, хватит трещать ни о чём. Ты на дядю Карабасыча не обижайся. У меня стезя такая: людей обижать и унижать. А что касается устоев, то сейчас каждая социальная группка провозглашает в качестве образца поведения именно свою философию. Шлюхам кажется, что надо жить именно так, как они живут. Матроны с этим, естественно, не согласны, так как шлюхи шутя разрушают их уязвимый мир. Старые девы вроде тебя с головой нырнули в работу, а на досуге бродят по концертам-выставкам, и находят в этом какой-то смысл жизни. А куда деваться? Другого-то всё равно ничего нет. Общества-то как такового нет. Когда сейчас про какого-нибудь эпатажного засранца говорят, что он попрал общественное мнение, мне смешно. Какого мнения! Общественного мнения сейчас в нашем обществе, точнее, в сонме тех обществ, которые существуют в стране, нет и быть не может! Общество – это группа людей с приблизительно одинаковыми жизненными ценностями, живущие в примерно одинаковых условиях. Не о том речь идёт, что все они по приказу молятся каким-то назначенным сверху богам, а просто в обществе люди тянутся друг к другу из-за своих близких взглядов на жизнь, люди интересны друг другу. Так и возникает общество. Вот, например, в США быть бездельником и пьяницей – это позор. Так принято считать от штата Калифорния до самых до окраин штата Мэн. Если человек ничем в жизни не занят, это самая худшая характеристика, какую только можно получить в американском обществе. А у нас что? Одни бездельников осуждают, другим они кажутся чуть ли не избранными, третьи всеми силами стремятся достичь такого состояния, чтобы ничего в жизни не делать. Где тут общество? Нету его. Одни пьянство прославляют и даже защищают, а другие горько плачут, что жизнь рядом с пьяницей становится невозможной, третий вообще на героин перешёл. Кого слушать, кому верить? Кто из них верней отражает мнение нашего общества? Сам чёрт не разберёт.