Корпоративная этика

— Да. Пойдём, — он аккуратно взял её под локоть, наслаждаясь даже тем, как необычно мягкая ткань пиджака приятно проминалась под пальцами. В ней всё было таким новым, влекущим, интересным; вот бы просто сесть сейчас рядом друг с другом, притянуть её вплотную к себе и заставить рассказывать что-нибудь о себе долго, как в ту их поездку в машине, лишившую его спокойного сна и размеренности мыслей.

Подчерпнув горсть имевшейся у него в запасах наглости, Илья привёл её прямиком в свой кабинет, позволив несколько первых мгновений спокойно оглядеться по сторонам. Если Вика прежде и была здесь, то только в самом начале работы. А в последнее время он придумывал много предлогов, чтобы ей приходилось заходить к нему, — то документы подписать, то что-то забрать и отвезти в другую компанию, — но в таких случаях он всегда встречал её уже в приёмной, чтобы под предлогом неотложных дел вместе пройтись по коридорам компании, перебрасываясь хоть парой фраз.

— Присаживайся, не стесняйся, — указал он ей на своё кресло, звонко опустив бутылку с шампанским на стеклянную поверхность стола и сложив рядом вытащенные из её карманов мандарины.

— Я уже должна что-то понять? Судя по твоей хитрой улыбке?

— Ещё нет. Не совсем, — уклончиво ответил Илья, схватившись за подлокотники кресла, — и накрыв заодно пальцами изящные запястья, — и отодвинул её подальше от стола, на максимально допустимое из-за панорамного окна за спиной расстояние. — Ну, разве что можешь отметить, что стол стеклянный и прозрачный. Но так как это не убедительно, то я ещё и докажу тебе, что он неудобный, узкий, низкий и вообще не допускает ничего такого, о чём рассказывают сплетни.

Уж Илья-то хорошо об этом знал, потому что по несколько раз в день бился коленями об это раздражающее стекло, при том что не обладал каким-то особенно выделяющимся ростом.

И чтобы доказать ей свою правду, а заодно развеселить, он опустился на колени и полез прямо под стол.

— Вот, видишь… ничего бы не получилось! — отозвался он, оказавшись по пояс под стеклянным панцирем столешницы и просто физически не проходя дальше. И заметно смутился под её ошарашенным взглядом, подумав, что только что выставил себя неадекватным идиотом.

Вот примерно на таких неловких, неуклюжих моментах и заканчивались все его попытки понравиться девушкам.

— А знаешь что, Илья? — протянула задумчиво Вика, которой, несмотря на очевидную комичность его положения, вдруг стало совсем не смешно. — Ты не учёл обычной разницы в росте и комплекции между мужчинами и женщинами. Поэтому ты садись, а я попробую залезть.

Озвученные ей указания он выполнил на автопилоте и только очень громко сглотнул слюну, когда в вырезе её мягкого пиджака во всей красе увидел глубокую ложбинку груди.

Пришлось сильно пожалеть, что при входе сюда он включил часть верхнего света, а не одну лишь настольную лампу. Потому что теперь выходило слишком подробно рассмотреть загорелую кожу на её шее и груди, так красиво оттеняемую бордовыми волосами и насыщенным тёмно-сапфировым цветом надетого на ней костюма. И эти подробности вызывали прилив возбуждения, которое станет вот-вот слишком уж очевидно заметным в его положении.

А Вика, провоцируя его ещё сильнее, грустно вздохнула, тоже не поместившись под стол, и неторопливо доползла на четвереньках прямиком до него, чтобы подняться, уперевшись ладонями ему в колени.

И вроде бы не было в этих движениях ничего нарочито-сексуального, и улыбка её вовсе не походила на хищный оскал роковой соблазнительницы, но Илья обмяк всем телом от восхищения и одновременно с тем затвердел до состояния камня в паху, поэтому подскочил на ноги одновременно с ней, дабы не выдать своего компрометирующего состояния.

— Победа над аморальным обликом получена? — уточнил он, торопливо откупоривая для них бутылку шампанского.

— И ещё победа над недостоверной информацией, — хихикнула она, усевшись прямо на его стол, закинула ногу на ногу и принялась чистить мандарин.

Не то, чтобы у Вики был огромный опыт в любовных делах, но интуиция подсказывала ей, что соблазнение потрясающего начальника движется в самом верном направлении.

— Неужели и татуировка дракона во всю спину — лишь миф? — жаль, нужную степень томного придыхания ей так и не удалось вложить в свой голос, чтобы полностью перебить безрассудное веселье.

Это казалось каким-то неправильным: столько смеяться одновременно с желанием тотчас же сорвать с них обоих одежду. Охваченные страстью люди же не хихикают, как подростки! Они должны рычать, кричать и заваливаться на все ближайшие поверхности, сметая всё на своём пути.

Но тут всё шло совсем не по стандартному сценарию. И Илья вроде бы и смотрел на неё, как на десерт, но… не делал ничего такого.

Только вот внезапно выхватил дольку мандаринки из её рук прямо ртом, мимолётно скользнул губами и самым кончиком языка по пальцам, и Вика снова потеряла дар речи и способность размеренно дышать.

— Конечно же! Нет у меня никакой татуировки, — заверил Илья, поглядывая на неё с теми же хитрыми огоньками в глазах, что и она — на него.