Корпорация «Коррупция»

Возникший неизвестно откуда рум-бой, подхватил сумку с вещами и услужливо проводил Соболеву в двухкомнатный номер, поразивший сдержанной роскошью. Гостиная с кожаной мебелью и камином, в котором дружелюбно потрескивали дрова, массивная тумба под большим ЖК-телевизором, ковры на полу, отделанные деревом стены, умышленно грубые балки под потолком и тяжелые шторы, управляемые пультом ДУ.

Спальня оказалась чуть меньше, напротив окна с выходом на балкон расположилась огромная двуспальная кровать под клетчатым покрывалом, две прикроватные тумбы с ночниками, пузатый платяной шкаф, абажуры на настенных светильниках и – обязательно! – еще один телевизор. С балкона открывался неповторимый вид на Домбайскую поляну: светящийся в темноте неоном вывесок и желтым светом окон поселок, укрытые снегом леса и опустевшие горнолыжные спуски.

Стоило только вытянуться на кровати – не было с дороги ничего приятнее, чем рухнуть на покрывало прямо в джинсах и свитере, – как зазвонил телефон. Советник интересовался все ли в порядке, как дорога, и приглашал на ужин в ресторан.

– Встреча неофициальная, но с официальными лицами. Форма одежды – парадная.

Чтобы вы не ломали голову, как одеться, Алена, я взял на себя смелость подумать за вас. Весь реквизит в шкафу в спальне.

Он отключился, не дав ей собраться с мыслями и ответить.

Мысленно улыбнувшись – выход в свет сегодня не входил в планы, да и что мог подготовить Штурмин? – Алена последовала его указаниям. Вопреки опасениям, выбор Бориса Андреевича оказался безупречен: темное с перламутром платье с открытой спиной и декольте от Dior, несомненно оригинальное, село точно по фигуре. Не собиралось складками на бедрах и не стесняло грудь. Туфли на шпильке от того же модельного дома добавили ногам лишних сантиметров пятнадцать длины. И – о чудо! – он подумал даже о сумочке. Подобной внимательности нельзя было ожидать от мужчины! Завершающим штрихом к портрету стала длинная бархатная коробочка, в которой тускло поблескивало колье из камней чистой воды. Конечно, это не могли быть бриллианты, но как же хотелось превратиться сегодня из золушки в принцессу. Пусть ненадолго, пускай на одну ночь!

Ведь Новый год продолжается, а в сказочный зимний праздник возможны любые чудеса.

Несомненно, весь «реквизит» придется вернуть, но – завтра. А сегодня Алена наблюдала в зеркале роскошную независимую женщину с безупречной фигурой, чувственными губами и огромными зелеными глазами. Женщину желанную, сводящую мужчин с ума.

Спустившись в указанное время вниз, в ресторан отеля, и увидев ЕГО, почувствовала, как подвело живот от возбуждения. Боже, как же она, оказывается, по нему соскучилась, как хотела видеть строгое лицо с немного грубыми чертами, как желала слышать бархатный, чуть с хрипотцой властный голос, испытывать на себе несгибаемый взгляд. «Как же мне тебя не хватало!»

Завидев Соболеву, Штурмин весело по-мальчишески присвистнул и озорно подмигнул:

– Ничего себе! Нет, я, конечно, ожидал, что вы будете сногсшибательны, но что на столько! Я приятно поражен, Алена!

Мужчины за столом одобрительно загудели.

Советник представил ее присутствующим, познакомил с каждым. Здесь собрались судьи, прокуроры, полковники и генералы. Все – представители сильного пола. Ни одной женщины. Соболева – единственная. Так что все внимание было приковано исключительно к ней.

– Алена Игоревна, вы очаровательны…

– Аленушка, вы неподражаемы…

– Деточка, не стесняйтесь, угощайтесь…

– Алена, позвольте, я за вами поухаживаю…

– Алена Игоревна, вы бесстрашный и находчивый молодой журналист. Я был бы рад видеть вас в своей пресс-службе, но Борис Андреевич вас не отдает…

Штурмин засмеялся в ответ:

– Загрызу, если будете переманивать лучшие кадры.

Кухня не поражала воображение, расторопность обслуживающего персонала не изумляла, светская беседа вскоре уступила место нудному и подробному обсуждению повестки дня предстоящего мероприятия, и все бы наверняка вскоре уснули, если бы Штурмин не оставался по-прежнему находчивым и искрометным. В заунывные разговоры ему без труда удавалось ввернуть какую-нибудь шутку, мигом разряжающую обстановку, ненавязчиво уделить внимание гостье, дабы снять элемент неловкости от нахождения в высшем обществе. Хотя это самое «высшее общество» при более близком знакомстве ее совсем не порадовало.

С увеличением количества выпитого, лица присутствующих раскраснелись, глаза разгорелись, а языки развязались. Прозрачные намеки посыпались как из рога изобилия. И если скабрезные высказывания советник тактично пресекал на корню, то оградить Алену от жадных похотливых взглядов престарелых самцов не мог совершенно. И как только обстановка за столом стала накаляться, угрожая перейти черту дозволенного, Соболева предпочла ретироваться.

– Прошу меня извинить, господа, я должен проводить даму.

Борис Андреевич галантно поднялся из-за стола, чем вызвал слова одобрения и завистливые вздохи, характеризующие крушение несбывшихся надежд.