Корпус 38

У нее было время еще раз просмотреть досье. Данте родился в Бретани, в Одьерне 12 июня 1971 года. Отец неизвестен, мать, урожденная Данте-Леган, — безработная. Через два года после рождения сына она вышла замуж за некоего Боара, который, по всей видимости, не пожелал усыновить маленького Эрвана. Детство в Бретани, посредственная учеба в средней школе, неудачная попытка получить диплом механика. Дальше лишь отрывочные сведения вплоть до первого задержания за угон машины в окрестностях Бордо в 1987-м в шестнадцать лет. Потом второе задержание за ограбление с сообщником в 1993-м в Ницце. Никаких сведений вплоть до ареста в 1997-м в Клиши, который стоил Данте тюремного заключения.

Бордо, Ницца, Клиши… Он везде побывал. Три задержания за двенадцать лет — не так много. Это могло означать, что он достаточно хитер и не попадался каждый раз.

Симулянт?

В заключении экспертизы ее коллега подчеркивал: «личность нарциссическая с комплексом неполноценности», в детстве перенес жестокости.

Вполне логично. Судя по лицу, неизвестный отец Данте был арабом или североафриканцем, заключила доктор Ломан, и поэтому среда отторгала Данте — в глазах некоторых, незаконнорожденного.

Среди аргументов, которые привели Льенара к выводу о психопатии, — предумышленность в Клиши и змеиный взгляд. Нанесенные себе увечья, из-за которых Медико-психологическая служба направила Данте в ОТБ, подтверждали этот диагноз. Но плоды его галлюцинаций в изоляторе свидетельствовали скорее в пользу шизофрении.

Данте сидел на кровати, тупо устремив глаза в пустоту, словно не видя окружавших его санитаров. Доктор Ломан попыталась привлечь его внимание, спросив, помнит ли он ее. Единственный ответ, которым ей пришлось довольствоваться, — проблеск во взгляде незаметный для других, но на мгновение обнаруживший его сознание. На замечания о его ночном поведении он ничего не ответил.

В последней попытке установить контакт она показала ему на скомканное одеяло, вынутое из унитаза, и спросила, что это значит. В ответ — непонимающая улыбка, точно он не помнил, что заставило его такое учинить. Потом он издал звук, гортанный и вязкий, четыре слога, «о», «у», «а», «е», словно воспроизведенные с зажеванной аудиокассеты. Доктор в недоумении обернулась к санитарам — те глядели столь же недоуменно. Матье, баскетболист со стрекозиным взглядом, Алексис и Роже, чьи глаза едва ли выразительнее, и растерянный Нордин.

— Что вы хотите сказать? — в последний раз рискнула она.

И Данте с пустыми глазами, со стертой памятью, характерными симптомами шизофрении, языком, онемевшим от транквилизаторов, дважды монотонно повторил серию из «о», «у», «а» и «е», за которыми доктор Ломан наконец-то расслышала: «Ползучая смерть».

К антипсихотическим средствам она решила добавить антигормон. Надо остановить неодолимую мастурбацию. Рисперидон и андрокур. Единственное оружие, которое, будем надеяться, избавит от галлюцинаций ее пациента, к которому ни она, ни кто другой из группы пока не имели доступа.

«Ползучая смерть» — Сюзанна как будто услышала это вновь. Перед тем, как выйти из изолятора, доктор Ломан последний раз бросила взгляд на пациента.

Глава 3

Прошло четыре дня. Медикаменты начали действовать: продукты галлюцинаций исчезли. Со второй ночи — ни неодолимой мастурбации, ни манипуляций с экскрементами. Однако еще три ночи и два дня Данте затыкал унитаз скомканным одеялом. Каждое утро санитары вытаскивали мокрое одеяло и выдавали Данте чистое, но после их ухода он поступал с новым одеялом так же, как с предыдущим.

— Эй, скажи, приятель, — спросил его на второй день баскетболист в стрекозиных очках. — Когда тебе хочется испражняться, ты как поступаешь? Тебе ведь каждый раз приходится одеяло вытаскивать? Ты знаешь, что стирка дорого обходится Государственной благотворительности… А если в унитаз сунуть десктоп, как думаешь, может, это сильнее отбило бы охоту пришельцу, чем одеяло?

В ответ лишь молчание и пустой взгляд.

Данте вышел из изолятора и присоединился к группе пациентов. Его приход не вызвал ни страха, ни неприятия.

Разве что презрение Камброна. Параноик, помещенный в ОТБ за убийство служащего Национального института промышленной собственности, который отказался выдать патент на Камбронов огнетушитель для пожара революции. Теперь Камброн считает, что его изобретение грозит интересам очень важных людей, и потому его пребывание в ОТБ — результат их происков. И жив он только потому, что сумел быстро уничтожить макет огнетушителя и документы с описанием процесса работы.

Санитар со стрекозиными очками провожает Данте в столовую. Он на голову выше пациента и, чтобы с ним беседовать, сгибается, как диплодок.

— Ты же видишь, тут ничего не раздражает. Все расписано как по нотам, и мы, белые халаты, вас обслуживаем. Пользуйся. Подъем в 8.30, потом процедуры, душ, завтрак, обед, ужин и, наконец, спать в восемь вечера. Между трапезами ничего особенного, иногда с врачом побеседовать, иногда групповые занятия с психологом. Всего и дел, что есть, болтать и спать. Смотри, тебе отдельный столик приготовили.