Корректор

– Оно треснет мне по башке, – с нескрываемым раздражением ответил он.

– Значит, у вас есть тяготение… – Джулия задумалась с каким-то странным затаенным интересом.

В этот момент Алекс взорвался.

– Послушай, Джулия. Не надо издеваться надо мной. Сначала ты заявила, что едешь к жениху, а теперь рассуждаешь о каких-то падающих предметах. Да наплевать мне на все предметы! Падающие, лежащие и плывущие. Поезжай к жениху и будь с ним счастлива.

Алекса переполняла злость.

– Ой! – Она дернула головой в сторону, затем обратно. – Всё, мне пора. Прости. И да, можешь быть покоен, я не сброшу платка этому напыщенному индюку Артьюччо Каррарези. Он мне не жених и никогда им не будет. Потерпи пару дней, мой рыцарь Александр.

Она склонила голову, мило улыбнулась и, поцеловав свою ладошку, приложила ее к зеркалу, затем с задорным смешком выскочила из залы.

Шок и облегчение одновременно.

Пусть он не убедил Джулию написать синьору Филиппо, но это сейчас занимало Алекса меньше, чем некий напыщенный индюк Артьюччо Каррарези.

Надо же иметь такое мерзкое имя. Да и фамилия не лучше. И хрен его знает, что может произойти на этом гребаном турнире. А вдруг мачеха вынудит ее скинуть этот платок.

Так думал Алекс, отмеряя шаги по квартире, и понимая, что кроме индюка Каррарези его подспудно терзает какая-то не родившаяся мысль.

Тяготение! – вдруг полыхнуло в его мозгу.

Она сказала про тяготение. А еще яблоко… Так это наверняка яблоко Ньютона. Знаменитое яблоко Ньютона и закон всемирного тяготения звучат как должное тогда, когда сам Ньютон еще не родился.

Алекс знал, что Ньютон жил в середине семнадцатого века, но, чтобы точно сопоставить даты, бросился к ноутбуку.

Исаак Ньютон, родился 25 декабря 1642 года…

– Шестьсот сорок второго! – заорал он, вскакивая со стула и стал кружить по комнате, размахивая руками, дабы не сбиться с мысли, которой у него в этот момент не было. Были лишь чувства, вернее ощущения. Очень сильные, и столь же непонятные. Хорошие или плохие, он не понимал, сейчас это было одно и то же. Главное, что мозг, интуитивно узрел какой-то свет в тоннеле вопросов и проблем.

Ньютон не родился, а она говорит о его яблоке и законе всемирного тяготения… Ну ни фига себе! Так, успокоился. Успокоился.

Заставив себя остановиться, Алекс побрёл на кухню, просто за тем, что надо чем-то занять свои руки. Руки налили воды и включили чайник. Под его урчание и потрескивание он подсел за стол.

Так. Явная нестыковка. Причем первая крупная нестыковка в происходящем. Что это значит? А значит лишь одно. Ньютон и его яблоко живут в моем мозгу со школьной парты. Стало быть, происходящее все-таки является игрой моего мозга. Так?.. Стоп, стоп, стоп! Тогда Джулия всё-таки не реальна?

Вздрогнув от щелчка чайника, Алекс покрылся испариной.

Не реальна!?.. Возможно и так. Даже выходит, что так.

Поймал себя он уже не в кухне, а бегающим по комнате вдоль компьютерного стола, обхватив ладонями затылок.

Реальна или нет? В чем разница?

Мысли болтались маятником. Он то терял, то вновь обретал Джулию. Пока обессиленный не плюхнулся на диван.

Но, если она в моей голове, тогда она точно моя. Всегда моя. И только моя. – Алекс вталкивал эту мысль, как спасительную пилюлю.

3. Чилийское вино

Шеф не был похож на себя. При синем в косую полоску костюме и модном галстуке, с аккуратно подстриженными бровями, он жал руку Алексу, благодарил за работу, поздравлял с окончанием проекта, намекая на премию. Случись это на несколько недель раньше, Алекс воспарил бы на крылышках. Но сейчас это было будто не с ним. Тем более, что Женьку теперь назначат по приказу. Хотя, признаться, всё это волновало Алекса меньше, чем возможность улизнуть пораньше с фуршета.

Дома он, как обычно, завалился на диван, когда из аэропорта позвонила Светка.

Блин! Блин! Как я мог забыть? – подскочив, Алекс забегал по квартире, собирая носки, кефирные бутылки и мятые пакеты.

Надо срочно бежать в магазин. И прибраться… Не успею. Или в магазин, или прибраться.

Выбрав первое, Алекс уже обул правый туфель, когда над головою брякнул звонок.

Приехала?! Не может быть!

В дверях, при большой квадратной сумке на ремне и зеленом облачении вежливо улыбался странный курьер. На вид лет шестидесяти, крепенький, невысокий и худощавый, он ни возрастом, ни профессорской бородкой, ни слишком умным взглядом, никак не походил на курьера.

– Здравствуйте. Вам ужин на две персоны из ресторанной сети Ламинария. Лучший бренд традиционной японской кухни, – декламировал он, держа сумку впереди и мягко шествуя на Алекса.

– Подождите, – Алекс рассеянно отступил. – Я не заказывал. Хотя… – Он досадливо цокнул. – Было бы так кстати… Может я заплачу? Сколько стоит?

– Всё оплачено. Сюрприз, – многозначительно подмигнул курьер. – Вам только принять и расписаться.

Светик, милая. Ты снова не понадеялась на меня, дурака. Эх, мне б за вином успеть смотаться. – Алекс принимал теплые коробки, истекающие слабым, но насыщенным и вкусным запахом.

– Спасибо. Где, где расписаться? – нетерпеливо спросил он.