Корректор

Разгоряченные, они не ощущали стекла. Прикрыв глаза, терлись щеками, катались лбами, вновь сливались губами, пытаясь растопить собой зеркальную грань. Изредка, точно в бреду приоткрывая глаза, убеждались в синхронности своих движений. И, словно ощутив ее приоткрытый рот, Алекс, с мычащим стоном крупно мазнул языком стекло.

В этот миг глаза его приоткрылись, и сила ужаса, еще не охваченного разумом, оттолкнула от зеркала, где взгляд ухватил искаженное страхом лицо Светки рядом с удивленным лицом Джулии.

Он с силой зажмурился.

– Я чем-то тебя напугала, милый? – взволнованно спросила Джулия. – Что произошло?

– Саня… Санечка… Что это? – по рвущемуся голосу супруги Алекс слышал, как дрожат ее губы. А испуганные глаза буквально вылезали из орбит. Светка медленно пятилась к стене.

– Ничего, – твердо ответил Алекс, раскрыв глаза, и вызывающе смело уставился в оба женских лица.

Джулия напряженно изучала его тревожным взглядом.

– И это… это ничего? – давясь слезами, протянула Светка.

Когда, обхватив голову и рыдая, она пулей выскочила вон, Алекс ощутил минутное облегчение, и, собравшись, с легкой улыбкой обратился к Джулии.

– Любовь моя. Я вынужден тебя покинуть. Там, – он махнул в сторону двери, – что-то произошло.

– Что-то случилось в твоем замке? – с тревогой спросила Джулия.

– Да, что-то там… в моем замке.

– Береги себя, любимый. Надень доспехи. И вызови стражу! А ещё…

С решительным достоинством покидая ванную, Алекс был уверен, что сможет объясниться со Светкой, правда, пока еще не знал, как. Важно начать с испытанного приема – нападения.

Но нападения не вышло. Потому что Светка, казалось, не слышала его убедительных слов.

Сидя на диване с крепко обнятой подушкой, она, отрешенно уставилась в стену и медленно раскачивалась, словно ребенок-аутист. При этом тихо и жалобно плакала.

– Светик! Да послушай же ты. – Нагнувшись, Алекс положил ладони на ее плечи.

– Уйди! – Светка окрысилась так, будто хотела укусить. (Алекс отдернул руки). – Хватит держать меня за дуру. Хватит вешать лапшу.

Поднявшись и бросив подушку, Светка быстрым шагом ушла в ванную. А Алекс присел на диван, пытаясь обдумать план действий.

Судя по звукам, Светка орудовала на ванной полочке, сбрасывая на пол флаконы. Когда она появилась, дрожащими пальцами мусоля экран смартфона, у Алекса кольнуло в груди.

– Вот, полюбуйся. Это в день моего приезда. Жаль звук забыла включить.

Побледневший и поверженный Алекс наблюдал своё эмоциональное общение с зеркалом и жуткие игры с ножом.

– Ты следила за мной? Следила… Это же подло…

– Не о том думаешь, дорогой. Тебе нужна срочная помощь врача.

– Считаешь меня сумасшедшим?

– Если бы только я, – слёзно вздохнула Светка. – Вот, читай, – достав из кармана, она протянула сложенный вчетверо листок. – Это вручили мне позавчера в нашем дворе.

Развернув, Алекс впился глазами в дрожащий лист.

«Уважаемая Светлана.

Я приношу извинение за это письмо, а также за то, что не могу открыть своего имени. И пусть для вас я незнакомый человек, но я часто вижу вас и вашего мужа во дворе. Сама я врач, и хоть профиль мой не психиатрия, но в последнее время в лице и поведении вашего супруга я замечаю характерные признаки прогрессирующего расстройства. Если не начать лечение, это может привести к болезни, которая грозит развиться до неизлечимой стадии. Я могу ошибаться, и более того, рада буду ошибиться, но советую Вам приглядеться к поведению своего мужа. Не замечаете ли вы странностей? Не разговаривает ли он сам с собой? Не ищет ли уединения? Советую Вам установить записывающее устройство в месте возможного уединения, например, в ванной. И если я окажусь права, то вам следует убедить мужа обратиться к врачу, чтобы не запустить болезнь до принудительной госпитализации. Советую обратиться не в наш районный диспансер, а в психиатрическую лечебницу № 1, где работают настоящие специалисты, способные помочь и сохранить врачебную тайну.

Еще раз извините. Буду рада ошибиться».