Корсар (СИ)

— Интриган... ну, вот как устоять? Знаешь же, что я любопытная, вот и пользуешься.

Она встаёт с кровати и абсолютно голая проходит в кухню, а я остаюсь лежать, закинув руки за голову, и улыбаюсь своим мыслям о том, что Ева давно уже перестала стесняться своей худобы и веснушек. Во всяком случае, со мной. И это ли не победа? Наша общая, да.

А ещё мою чёртову душу греет мысль, что через несколько месяцев назначен суд, на котором Уроду точно не светит оправдательный приговор. Слишком много дерьма нарыл на него Карл, потому на этот раз не отвертится. Домашнее насилие, к которому он так склонен — лишь вершина айсберга, за него по закону мало получишь, как не пытайся что-то кому-то доказать. Но Уродом я не зря его прозвал, сынок его такой же.

Обманом отбирать квартиры у немощных стариков — это уже кое-что действительно серьёзное. Даже Карл с Ковшом себе такого не позволяют, а это что-то да значит. А ещё у подружки Евы был очень неплохой шанс пополнить ряды работниц какого-нибудь турецкого борделя, но каким-то чудом пронесло. В рубашке, наверное, родилась. Или парнишка в самом деле влюбился, потому и послал её. Только его папаша всё равно приехал и вряд ли за документами, потому что потом ничего в квартире Иры мы так и не нашли. Ни единого клочка. Это всё, конечно, догадки, но подумать есть над чем.

Смеюсь про себя, вспоминая, как перепугалась Ева, когда нас всех забрали в тот день в кутузку. Даже её подружку, которая вообще мало что понимала, но доблестная полиция решила иначе. Мы давали показания, подписывали протоколы, выслушивали истерику Карла по телефону, ждали присланного им адвоката. В общем, веселились как могли. Впервые, что ли?

В итоге Урод пришёл в себя, долго, по данным из проверенных источников, общался в больничном дворе с высоким худощавым альбиносом и заявление писать отказался. Ну, и то дело.

Из кухни доносится аромат свежесваренного кофе, а я потягиваюсь и встаю. Сегодняшний день в самом деле обещает быть длинным, нечего валяться дольше положенного.

Когда вхожу в кухню, залитую солнечным светом, и присаживаюсь на стул, Ева — уже одетая в длинную чёрную футболку — ставит передо мной большую чашку крепкого кофе, а в свою добавляет щедрую порцию сливок и пару ложек сахара.

— Полина тебя испортила, — смеюсь, а Ева показывает мне язык и улыбается. — Слипнется скоро кое-что.

— Брэйн то же самое своей жене обещает, но вон, всё пока в порядке. И обо мне не беспокойся.

Смеюсь, а Ева показывает язык и кривляется. Пьём кофе в абсолютной тишине, умиротворяющей и сонной.

— Так всё-таки, что это за сюрприз? — наконец спрашивает и ставит пустую чашку в мойку.

— Ага, так я и сказал, размечталась. Тем более, сюрприз не один, потому легче показать, чем рассказать.

Ева возмущённо фыркает, направляясь в душ.

— Ничего, я терпеливая, подожду.

И скрывается в дверях, закрывается изнутри. Я бы мог легко взломать эту дверь, и Ева прекрасно об этом знает, но эта игра забавная.

— Это месть, да? — говорю, подойдя к двери вплотную.

— Ага, делать мне больше нечего, — перекрикивает шумящую воду, а я смеюсь во всё горло. — Но в душ не пущу. Будешь знать, как мне ничего не рассказывать. Вот стой там и думай над своим поведением!

— Хочешь, значит, чтоб я грязным ходил? И вонючим. Ева, ты слышала, что я сказал? Самой же стыдно будет, что от твоего мужика приличные люди шарахаются.

— Наплевать на людей, а у меня слабое обоняние, потому можешь не стараться, не пущу.

— Эгоистка!

— Интриган!

— Ева, учти, ты сама, только что, своими собственными руками лишила себя счастья лицезреть мой охрененный торс! Просто помни об этом, когда мыться будешь.

— Ничего страшного, как-нибудь переживу, — заявляет, а я ухожу в комнату, смеясь.

Много мутной воды утекло за мою жизнь, много было сделано плохого, о чём жалею, но появилась Ева, и у меня получилось примириться с самим собой и понять, что счастье — оно всегда очень простое и понятное.

* * *

“Готово”, — получаю смс, которого ждал с самого утра. Карл, как всегда, лаконичен до ужаса, но к чему долгие разговоры, если в этой жизни есть люди, с которыми можно понимать друг друга без лишних слов?

Прячу телефон в карман, следом кладу ключи.

— Что-то важное? — спрашивает Ева, перекидывая через плечо ремешок ярко-синей кожаной сумки.

— Хрень рекламная на почту пришла, достали, — безбожно вру, чтобы не испортить сюрприз, хотя язык чешется скорее всё ей рассказать, но всему своё время.

— Куда мы сейчас?

— Куда нужно.

— Божечки, какой вредный тип, — смеётся и берёт меня под руку. — Тебя даже пытать, что ли, бесполезно?

— Именно.

— Прямо пионер-герой.

Идём к стоянке, а я ускоряю шаг, потому что не терпится увидеть реакцию Евы.

Подарок для неё стоит рядом с моим чоппером, обмотанный глупым розовым бантом, и от этого зрелища принимаюсь смеяться, представив, как парни пыхтели и матерились, накручивая фигурные узлы на руль нового мотоцикла.