Корсары султана. Священная война, религия, пиратство и рабство в османском Средиземноморье, 1500-1700 гг.

Джиджель – еще один прибыльный порт, лежащий в 30 км к востоку от Беджайи. В XV столетии он сперва находился в руках пизанцев, затем – генуэзцев, пока тех не изгнали Хайреддин и Оруч. Собственно, в 1521 году порт и предстает перед нами в роли новой базы Хайреддина, вынужденного покинуть Алжир. Далее, когда во Франции поймут, что карательные операции не способствуют делу, власти решат остановить корсаров, устроив мощную базу на алжирских берегах. Офицеры Людовика XIV будут рассматривать как варианты для ее расположения и Беджайю, и Аннабу, и Стору, и Скикду, и в итоге, по настоятельству адмирала, герцога Бофора, остановят свой взор на Джиджеле. Конечно, на этот выбор повлияет не что иное, как богатство хинтерланда и здешние удобные условия для галер. Однако работы, начатые в 1664 году, окончатся ничем[1133].

В 65 км к востоку от Джиджеля, возле ручейка, который пробивался из-под песка и сразу же впадал в море, находился Эль-Кул (Колло). В случае сильного ветра его порт мог приютить семь галер[1134]. Еще в 100 км восточнее лежала Аннаба. Пири-реис отмечает, что корабли, бросавшие якорь под стенами ее крепости, не знали иных ветров, кроме гюндогусу (восточный ветер, от тур. gündoğusu – «восток дня») и пойраза (северо-восточный ветер, турецкое название которого происходит от греч. борей), поэтому порт мог вместить до 100 судов[1135]. Но мальтийские рыцари Ланфредуччи и Бозио считали иначе. Они утверждали, что в Аннабе располагалось не более шести-семи галер, поскольку избежать йылдыз-пойраза и гюндогусу-пойраза (см. рис. 18) можно было лишь за мысом на севере[1136]. Добавим и то, что Пири рассказывал, как его дядя Кемаль-реис дважды зимовал прямо на «воде» в трех с лишним километрах на юго-запад от аннабской крепости[1137]. И следует напомнить, что Аннаба не имела особого значения с военной точки зрения. Недаром Габсбурги бросили ее крепость и молча ушли[1138].

Теперь, оставив порты, зависимые от Алжира, перейдем на территорию Тунисского бейлербейлика. Здесь перед нашим взором прежде всего предстанет достаточно надежный порт – Бизерта. К югу от нее простирается укрытое от ветров одноименное озеро, куда могли входить чектири. На западном берегу реки, впадавшей в озеро, возвышалась бизертская крепость[1139]. Под водой же была сооружена стена, чтобы пески, которые наносила река, не перекрыли вход в озеро. Иногда и малым чектири, пытавшимся добраться до тихих вод по реке, приходилось разгружаться[1140].

Поскольку путь в озеро пролегал по речному мелководью, порт не годился для парусников. Те прежде всего причаливали к расположенным южнее портам – Сусу и Хальк-эль-Уэду. Однако Сус был открыт ветрам, а крепость Хальк-эль-Уэда не могла защищать суда, бросившие якорь, отчего в VII веке дей Туниса Дженевезли Уста Мурад велит построить крепость в Гар-эль-Мельхе (Порто-Фарина), что в 25 км восточнее Бизерты. Дей заставит жителей прийти и в этот порт, или же, иными словами, воплотит в жизнь то, что впервые хотели сделать испанцы еще в 1573 году, когда в третий раз завоевали Тунис. Уста Мурад не ограничится лишь созданием крохотного поселения в Гар-эль-Мельхе, он предложит его жителям и деньги. Тогда мудехары первыми оценят эту прибыльную возможность, и в поселении воцарится веселье. Пири-реис назовет просторный и хорошо защищенный Гар-эль-Мельх «удобным портом» и «местами с прозрачной водой»[1141]. Там могли бросать якорь и галеры, и парусники. Оттуда они выходили в открытое море значительно быстрее, нежели из Суса или Бизерты, расположенных дальше от Туниса. К тому же порт обладал достаточными запасами пресной воды. Он стал излюбленным местом корсаров, любивших устраивать засады; более того, вода им тоже требовалась[1142].

Рис. 18. Ветра

Зерновые запасы Западного Средиземноморья находились в Хальк-эль-Уэде, что всего в 200 км от Сицилии, на северо-востоке Туниса, у одноименного озера. Порт был стратегически важен. Известный поэт и военный командир Гарсиласо де ла Вега предупреждал, что эти места ни за что нельзя было отдавать корсарам – иначе разбойники, пребывая всего в 130–160 км от Сицилии, и летом, и зимой могли нападать на любой из ее берегов![1143] Не стоит пренебрегать и ролью, которую играла крепость Хальк-эль-Уэда в контроле за прибережной навигацией[1144]. Целых пять раз она переходила от мусульман к христианам и обратно, привлекая внимание величайших военачальников Средиземноморья: в 1534 году – Барбароса; в 1535-м – Карла V; в 1569-м – Улуджа Али; в 1573-м – Дона Хуана; в 1574-м – Коджа Синана-паши. Как еще нагляднее доказать стратегическое значение Туниса?

Рис. 19. Тунис в последней четверти XVII века. De Vries, Historie van Barbaryen