Корсары султана. Священная война, религия, пиратство и рабство в османском Средиземноморье, 1500-1700 гг.

В 1574 году Дон Гарсиа де Толедо также оповещал Дона Хуана, что в Хальк-эль-Уэде с его низкой крепостью, сооруженной на песках, почти ничего нет, тем более воды с древесиной. Причем в крепости, которую велел построить сам Дон Хуан, размещался очень маленький гарнизон, несмотря на неглубокую акваторию. После того как испанцы в 1573 году завоевали город вторично, бедственное состояние форта усугубилось. Из крепости исчезла пресная вода, и она оказалась беззащитной перед пушечным огнем с двух сторон[1145]. Через год крепость падет, оправдав волнения Толедо. Однако и османы, завладевшие хинтерландом, ничуть не ожидали испытать здесь те же проблемы, с какими столкнулись испанские пресидо, постоянно пополнявшие запасы провианта и воды где-то в других местах. Надо напомнить и о недостатках порта. Мельтеми, сильные сухие северные ветры, не позволяли приблизиться к крепости даже чектири. Поскольку же порт был весьма мелководным, сюда удавалось входить лишь едва нагруженным малым судам[1146].

Карта 11. Сицилийский пролив

Очевидно, что в Хальк-эль-Уэде местные корабли не раз становились добычей христианского флота, поскольку порт оказывался беззащитным перед атаками врага. В 1609 году испанские корабли бросили там якоря, вошли в Тунисский залив и сожгли 22 корсарских судна[1147]. В 1612 году неаполитанские и сицилийские галеры под предводительством Санта-Круса сожгут в Хальк-эль-Уэде девять пиратских кораблей, а потом, отправившись далее, разграбят и Бизерту[1148]. В 1617 году опять-таки в том же Хальк-эль-Уэде сицилийским галерам удастся затопить 10 больших парусников (grossi vascelli)[1149]. А в 1640 году уже шесть мальтийских галер, войдя в Тунисский залив, уничтожат перед Хальк-эль-Уэдом не только длинные корабли корсаров, но и европейские торговые суда[1150].

Карта 12. Тунисские берега

Обогнув Рас-эль-Тиб, мы заглянем на юг, в залив Хаммамет, и увидим порт Сус. Как мы упоминали, парусники начали останавливаться здесь раньше, нежели в Гар-эль-Мельхе. Порт давал место полусотне галер, а во второй половине XVI века к ним еще присоединилось 15–18 фыркат. Сус был настолько велик, что через два его юго-восточных входа могли одновременно заплыть четыре галеры; правда, с севера – всего лишь одна. С давних времен там возвышался мол, но в XVI веке его разрушили, потому корабли бросали якорь лишь у названных входов и оставались беззащитными перед восточными ветрами. Но опять же, согласно рапорту Ланфредуччи и Бозио, этот «великолепный порт» между Тунисом и Триполи было совсем несложно возвратить в его прежние чудесные дни[1151]. И это произойдет, ведь в 1620 году именно под Сусом завершатся неудачей все маневры христианского флота, состоящего из неаполитанских, сицилийских, папских, флорентийских, мальтийских и савойских галер[1152].

В Монастире, южнее Суса, дули ветры с востока и северо-востока. Это был самый обычный порт, вмещавший не более трех галер. Напротив находились Острова Заячьей Клети, о которых мы уже говорили. Корсары, опуская паруса (disarborar), часто устраивали здесь засады[1153]. Далее на юге лежала Махдия – порт, скорее всего, неплохой; когда-то сам Тургуд-реис оборудовал там свою главную базу. Пири-реис сравнивает Махдию со стамбульским портом Кадырга[1154]. И сколько бы Ланфредуччи и Бозио ни утверждали, что Махдия ненадежна, Филип Уильямс настаивает на том, что в действительности здесь располагался широкий порт, который легко было укрепить, и он во сто крат превзошел бы Хальк-эль-Уэд[1155].

Сразу же на юге за Махдией простирался Сфакс, напротив которого лежали Керкенские острова. И там, и там главной проблемой было мелководье. Из-за него между островами и городом не могли курсировать парусники, тогда как чектири были вынуждены проплывать посреди моря, вдали от берега, где даже большие корабли могли пройти довольно легко. Керкенны защищали суда от бурь и ветров. И, как мы уже упоминали, как-то зимой Пири с Кемалем-реисом проплывали между Сфаксом и Керкенскими островами. Тем не менее, вокруг них царило мелководье. Даже в открытом море, в 8-10 км от берега, глубина не превышала двух кулачей (ок. 4 м). Кроме того, каждые шесть часов чередовались приливы с отливами, и опасно было как причаливать к островам, так и идти без проводника в переполненных рифами водах («с мелководьем и множеством отмелей»)[1156].