Кортик фон Шираха

– Дорогой мой, не волнуйтесь, человеческих жертвоприношений не предвидится. Мы цивилизованные люди в цивилизованной стране, – сказал фон Арнсберг.

Глаза привыкли к темноте, Артем различил мрачные мужские силуэты. Двое стояли каменными истуканами у стола. Вдоль реки, на дистанции двадцати шагов друг от друга, в скульптурных позах замерли явно тоже не каменные изваяния. Всего Артем насчитал с десяток молодцов, готовых выйти из камня и оказать помощь старику, если что-то пойдет не так.

Подошли к столу. В тусклом мерцании Артем различил коробок спичек, металлическую чашу, наполненную углем, три тонких восковых свечи и небольшой мешочек, завязанный бечевкой.

Фон Арнсберг встал около стола, жестом предложил Артему встать напротив. Каменные истуканы растворились в темноте, сделав пару шагов назад.

– Я вам расскажу, что сейчас должно произойти. Дело в том, что кортик, который я вижу в вашей сумке, должен перейти ко мне чистым. То есть очищенным. Сами понимаете, оружие впитывает плохую энергию. А на этом – кровь. Да и не одного человека.

– Не одного? – удивился Артем. – Откуда вы знаете? Я слышал об одном.

– Дорогой мой, этот предмет всего на полтора десятка лет моложе меня. Как вы думаете, мог он стать орудием преступления за это время?

Артем кивнул. Старик прав.

– Я лично знаю о двух жертвах. С одной вы связаны, как защитник убийцы, а другая жертва – случайность. В 1936-м году впервые этот клинок вкусил крови.

– Может расскажете? – поинтересовался Артем. Чувство страха не покидало его, что было неудивительно. Какие мысли у старика крутятся в голове, что он затеял, в чем смысл ритуала, все это из-за отсутствия информации не могло не напугать. А разговор – лучшее лекарство от страха.

– Не хотелось вспоминать, – отозвался старик. – Но придется. Вы ж адвокат, может что и посоветуете. Давайте приступим, а я вам расскажу по ходу действия. То, что мы с вами сейчас должны сделать, это ритуал очищения оружия. Очищение производится четырьмя стихиями: огнем, воздухом, водой и землей. На восходящую Луну, которая любезно предоставила нам такую возможность сегодня.

Артем поднял глаза к небу.

– Не трудитесь, Луна – там где-то, из-за замка не видно, – фон Арнсберг махнул рукой в сторону каменного исполина за спиной.

Взял со стола три свечи и начал плести из них косичку.

– Доставайте клинок, Артем. Разворачивайте. Кладите на стол вместе с упаковкой. Сейчас надо будет очистить металл огнем со всех сторон, пламенем этой вот тройной свечи. С клинком можете не стесняться, ему только на пользу. Ножны старайтесь не особо жечь, жалко кожу. Вопрос очищения в большей степени зависит от смысла, а не от материального воплощения. Пламя заговоренных свечей действует мгновенно. Тут еще главное – верить. А вы, я знаю, человек верующий.

– Смотря во что, – ответил Артем.

– В высшие силы ведь верите, верно? – улыбнулся сквозь блики на морщинистом лице старик. Было в нем что-то дьявольское, в свете факелов он был похож на мумию, восставшую из ада.

Артем снял защитную пленку, освободив кортик. Протянул старику.

Тот отрицательно замотал головой.

– Нет, нет, я же говорю – вы делайте. Я не приму у вас грязное оружие.

С этими словами фон Арнсберг чиркнул спичкой, пламя ухватило свечные фитили, добавив человеческого румянца его восковому лицу. Протянул зажженную косичку Артему. Артем вынул клинок из ножен и вопросительно посмотрел на фон Арнсберга, демонстрируя занятые обе руки.

– Положите ножны на стол, – скомандовал старик. – Обработайте по очереди.

Артем повиновался, положив ножны, взял пламенеющий трехсвечник из рук старика и начал аккуратно водить пламенем по лезвию кортика. Огонь лизал травленные буквы Blut und Ehre, щекотал узор гарды, впивался раскаленными зубами в серебряную нить рукояти, когда Артем перехватывал клинок за лезвие.

Старик фон Арнсберг благоговейно наблюдал.

– Я был слишком молод, чтобы понимать, – заговорил он. – Мне было поручено всего лишь доставить этот клинок от лидера немецкой молодежи Бальдура фон Шираха моему патрону – принцу цу Шаумбург-Липпе. Доставить чистым, хотя мне этого не объясняли. Да и кому могло прийти в голову, что в олимпийском Берлине, когда вокруг праздник, мне – шестнадцатилетнему образцовому члену Гитлерюгенда попадется под руку какой-то… В общем, я был юн, влюблен, горяч и… глуп. Глупость и сотворил. Хотя, до сих пор могу поклясться, клинок сам сжал мои пальцы…

Артем вздрогнул.

– Но то, что я вспорол кому-то брюхо этим оружием, не было главной глупостью, – ничего не заметив, продолжил старик. – Главной было то, что я скрыл этот позорный факт. Надо было сказать, надо было сделать то, чем мы с вами заняты сейчас, тогда все пошло бы иначе, вся мировая история. Не стояли бы мы сейчас с вами, как воришки в темноте под стенами чужого замка, все было бы иначе… Всё. Абсолютно всё.

Артем осмелел, не ожидая команды фон Арнсберга, положил клинок на стол и принялся за ножны. Побегал пламенем свечей по иссине-черной коже, задержался на металлических частях подольше. Посчитав дело сделанным, застыл и взглянул в глаза старику.