Кортик фон Шираха

– Отто, я спрашиваю тебя, потому что твое мнение нам с матерью небезразлично. В твоем возрасте любой переезд – это травма. Новые друзья, не всегда приличная публика, непонятные для тебя перспективы, опять же девушка твоя…

При упоминании об Оттилии лицо Отто залилось румянцем.

– Да, ладно, мы все знаем, что уж? – Отец похлопал сына по плечу. – Так вот, слушай. Я знаю, что разлука с девушкой для тебя будет большой неприятностью. Но, как мы все понимаем, ты еще юн, а потому речь не может идти о свадьбе, так что твоих планов мы не разрушим. Если ваши чувства сохранятся, то мы с матерью будем только рады. Считай это испытанием. Опять же, мы переезжаем не в Алжир, а в Вевельсбург. Несколько часов на поезде – и ты в Берлине. У меня к тебе вопрос: что тебе кажется более важным – твоя барышня из кондитерской или дело великого Рейха?

Отто посмотрел на отца, не понимая. К чему этот лозунг?

– Отец, ты же знаешь ответ, – голос мальчика звучал твердо.

– В том-то и дело, что знаю. И знаю, что твои друзья по «Гитлерюгенду» важны для тебя не как Ганс и Дитер, а как твои товарищи, идущие рядом с тобой по пути, начертанном нашим фюрером, верно?

Отто выпрямился и утвердительно кивнул головой.

– А потому, главное значение имеет то, что рядом с тобой будут твои товарищи, в одном строю вместе с тобой выполняющие трудовые и боевые задачи, где бы их не пришлось выполнять, так?

Отто снова кивнул головой утвердительно.

– Так вот, слушай! – Рихард таинственно понизил голос. – В замке Вевельсбург создана исследовательская структура во главе с археологом и куратором музея, расположенного в замке, Вильгельмом Йорданом, Бернхардтом Франком и Руди Бергманом. Молодой парень, Руди Бергман, еще в 1930 году стал членом «Гитлерюгенда», а с 1933-го уже числился в СС. Сейчас ему нет и двадцати пяти, а он – главный эксперт по расовым исследованиям в проекте Вевельсбург, его задача – изучение генеалогии и составление родословных высших эсэсовских офицеров. Так вот, я поговорил с ним. Он сказал, что с помощью коменданта выхлопотал отдельное подразделение «Гитлерюгенда» в самом Вевельсбурге. И ты, Отто, туда точно попадешь, сам понимаешь, почему. Бергман, недавно только носивший такую же форму, как твоя, обещал взять тебя под крыло. Ты понимаешь, какая перспектива открывается перед тобой?

Брунхильда с гордостью посмотрела на мужа, глаза ее заблестели. Такой сюрприз он притаил напоследок! Повышение в должности, в деньгах, а тут еще такое! Возможность для сына иметь отношение к высшим чинам СС в самом начале карьеры, об этом можно было только мечтать. Вот тебе и глушь под Ганновером, вот тебе и переезд в провинцию из столицы. Переведя взгляд на Отто, Брунхильда не сдержалась и проронила слезу.

Глава 19

– Мне положить руки на стол? – спросил Артем, обращаясь к Агаркову.

Глыба вновь поправил очки, смешно ткнув в переносицу, так что казалось, огромный палец должен был ее сломать или по крайней мере погнуть дужку очков. Переносица и очки геройски выдерживали подобные атаки пальца Анатолия Агаркова ежедневно десятки раз, не ломаясь и не изгибаясь, словно были сделаны из высокопрочного материала.

– Можете, если хотите, Артем Валерич, – спокойно ответил Глыба. – Но я от вас этого не требую. А почему вы спросили?

– Ну, как же? – Артем решил похвастаться знанием темы. – Оборудование тут, как в той «запаленной» по моей милости явке в Москве. А стол этот – большой «детектор лжи», вся поверхность. Так положить?

Глыба улыбнулся.

– Нет необходимости, Артем Валерич, – сказал он почти дружелюбно. – Во-первых, нам сейчас от вас не нужна правда. А во-вторых, технологии не стоят на месте, детектор в виде столешницы уже архаизм. Ваше вранье мы можем вычислить другим способом.

Артем огляделся по сторонам. Ранее мешавший свет настольной лампы сейчас бил в стол, Глыба посчитал достаточным произведенный первоначальный эффект и свернул ей шею, направив световой пучок вниз. Как и в московской «допросной» убранство этой было неприхотливым – стол, зеркало во всю стену, четыре стула.

На один из стульев присел фон Арнсберг, с любопытством разглядывая обоих русских, и тоже весьма довольный произведенным на Артема впечатлением от встречи с соотечественником.

– Что ж вы стоите? – картинно спохватился он. – Присаживайтесь.

Глыба, повинуясь, придвинул к себе игрушечный для его габаритов стул и беззвучно присел. Артем на секунду задумался, но посчитал нелогичным стоять, когда эти оба заняли места на стульях. Сел напротив Глыбы, понимая, что разговор будет вести тот, положил руки на стол, забарабанил пальцами.

– Итаааак? – поддразнил Артема в такт барабанной дроби его пальцев Агарков. – Желаете задать вопросы?

– Итак, вы вторично незаконно лишили меня свободы и просите, чтоб я спросил, почему? – спокойно ответил Артем.

Глыба поправил очки.