Корзина спелой вишни

Через несколько минут девушка вернулась и сказала, что он возьмется; пусть она расскажет сюжет рисунка.

— Понимаете, я хочу, чтобы конь не стоял на месте, а как бы летел над горами… чтобы травы горели от утренней росы… и чтобы на коне обязательно была всадница, легкая, порывистая, нежная…

Загидат так воодушевилась, что не заметила, как открылась дверь во вторую комнату и на пороге показался мужчина. Подняв руки, он упирался ими в притолоку, словно поддерживал потолок. Он был молод. Одет в синий просторный рабочий комбинезон. Его густая черная шевелюра казалась смазанной смолой. А лицо цвета кованой меди удивительно походило на чеканку, с той лишь разницей, что на всех чеканках люди изображены в профиль, а этот был в анфас. Широко расставленные глаза придавали его лицу удивленную детскость и диковатость.

Девушка с беспокойством переводила глаза то на него, то на Загидат.

«Наверное, жена. Ревнует», — отметила про себя Загидат и, не желая стать причиной семейной ссоры, стала прощаться.

— Вы заходите дней через пять, — сразу успокоившись, сказала ей девушка, — посмотрите рисунок. Понравится — закажете.

Последнее, что увидела Загидат с порога, была улыбка чеканщика, широкая, на редкость выразительная.

— Какие ревнивые эти жены, — думала она не без обиды, сбегая по гулкой лестнице, — даже слова не дала ему сказать. Неужели она думает, что если он художник, так каждая девушка готова вешаться ему на шею.

У общежития ее поджидал Гаирбек.

— Где гуляла, если не секрет? — спросил он, радуясь, что наконец дождался ее.

— В том-то и дело, что секрет, — весело ответила Загидат. — Да еще какой. Прямо военная тайна.

— А все-таки?

— Военные тайны не выдают.

— Ну если так… — чуть обиделся Гаирбек. — А я вот жду тебя, хочу пригласить на концерт «Лезгинки».

Загидат молчала.

— О чем ты думаешь? — спросил Гаирбек.

— О дежурстве, — соврала Загидат. — Я совсем забыла, что мне сегодня дежурить.

А на самом деле она решала, пойти ей с Гаирбеком или нет. Если пойдет, значит, обнадежит его. И потом, сразу начнутся сплетни. Не пойдет, он обидится. Вот и сейчас, стоило ей сказать про дежурство, его глаза, только что горевшие так, будто он смотрит на огонь, потухли, лицо от обиды покраснело. Загидат вспомнила: послезавтра соревнования, нет, Гаирбека нельзя огорчать. А вдруг пострадает честь института? Придется пойти.

— Дежурством я поменяюсь.

Гаирбек терпеливо ждал у ворот, пока Загидат в комнате общежития приводила себя в порядок. Прежде всего на пол была вывалена целая гора капроновых чулок: среди них надо было найти два похожих, с неспустившейся петлей. Этим занялась Патимат. Быстро вывести пятно с шерстяного сиреневого платья и прогладить его поручили Маржанат. Сама Загидат в это время колдовала над своей прической. Можно было подумать, что успех ансамбля «Лезгинка» зависел от того, как будет выглядеть Загидат.

— Ой, Загидат! — только и воскликнули девушки, когда их подруга выпорхнула из общежития, одарив их с порога сияющей улыбкой.

И вот наконец Гаирбек и Загидат сидят в четвертом ряду. Гаирбек несколько хмур: его самолюбие задето — ведь Загидат не сразу согласилась пойти с ним. Кроме того, он гадает: действительно ли она отменила ради него дежурство или же, наоборот, прикрывала дежурством свое нежелание пойти с ним. Загидат же, наоборот, весела и безмятежна. Ей льстит шепот, услышанный за спиной: «Видите там, в четвертом ряду, с девушкой в сиреневом платье, — чемпион по самбо».

Ее радуют танцы, так напоминающие аул и детство… Ей нравится театр, в который она попала впервые: хрустальная люстра, бархатные кресла, занавес с национальным орнаментом… Даже надутый вид Гаирбека не раздражает ее.

Во время кумыкского танца она вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Повернув голову чуть вправо, Загидат узнает загадочного чеканщика, сердце Загидат вдруг начинает учащенно биться. Он кивает ей. Она кивает ему.

Но Гаирбек перехватывает ее взгляд.

— Кто это? — спрашивает он с угрозой.

— Один знакомый.

— А почему он так смотрит на тебя? Он же видит, что ты пришла со мной, — нервничает Гаирбек.

— Тебе показалось, — нежно успокаивает его Загидат. — Он с женой.

— Тем более.

«Какой он все-таки… не такой, как все… — думает Загидат. — Одет совсем просто, а глаз не оторвать. И талантливый! Недаром жена его ни на шаг не отпускает».

В антракте Гаирбек повел Загидат в буфет. Потом в фойе рассматривали фотографии ансамбля. «Лезгинка» объездила полмира. Загидат так увлеклась, что даже не услышала, как с ней поздоровались. Гаирбеку пришлось слегка подтолкнуть ее. Перед ними стояла чета Кебедовых.

— Добрый вечер! — сказала Кебедова, глядя на Загидат. — Мой брат хочет попросить у вас вашу фотографию. Он считает, что у вас очень характерное лицо, хотел кое-что использовать для новой чеканки, если вы, конечно, не возражаете. — И добавила с улыбкой в ответ на утвердительный кивок Загидат: — Эти художники такой дотошный народ.