Кошачье шоу

— Ну, тогда… — Темпл залезла в сумочку, чтобы достать чековую книжку. — Дома у меня есть целая коробка «Кошачьего счастья».

— Темпл, ты уверена? — спросила Клео Килпатрик под руку чуть слышно. — У тебя уже есть кот.

— Он очень… изменчивый. Уверена, ему хотелось бы иметь маленькую подружку.

Клео вернулась еще немного поруководить хаосом, что творился на фоне демонтажа выставки, а Темпл облокотилась на стол, чтобы выписать чек. За решеткой черная малышка терлась и мурлыкала, точно заводная игрушка. Вскоре Темпл выяснила, что купить бездомную кошку куда сложнее, чем просто найти ее. Женщина из общества по защите прав пошла от мадам Дефарж к лейтенанту Молине, встречая все новые и новые перечни слишком личных вопросов. Замужем ли Темпл? Нет, Есть ли в доме дети до семи лет? Нет, отвечала Темпл, удивляясь такому вопросу, ведь она уже ответила, что не замужем. Другие животные? Только Черныш Луи. Кто он? Бездомный кот, которого она приютила. Сколько лет? Возможно, восемь или девять, так говорит ветеринар.

Мадам Инквизиторша не расспрашивала о сексуальных возможностях Луи, которые, признаться, были на высоте. В конце она просила Темпл подписать документы, в которых говорилось, что у нее появится кошка женского пола по кличке Икра, которую необходимо стерилизовать при первой же возможности. Разумеется, она сделала бы это, не отписывая свою душу обществу по защите прав животных: рядом с Луи это было бы, по меньшей мере, безответственно.

О том, что делал Черныш Луи, когда уходил гулять — при своих-то возможностях — она старалась не думать. Наверное, в один прекрасный день ей все-таки придется, стиснув зубы, расправиться с его чрезмерной мужественностью, но он ведь и так хороший, умный кот и довольно ценный телохранитель. Ей бы не хотелось изменить ни одно из этих качеств его характера. Может быть, он был уже слишком взрослым, чтобы впутываться в неприятности, но совершенно точно никогда не проявлял особого желания поучаствовать в драке, чтобы привлечь внимание дамы.

Пока Темпл пыталась логически обосновать напрасность своих опасений по поводу Луи, леди из общества по защите прав животных приняла чек, отдала ей копию договора об удочерении малышки, а потом и саму Икру. Та восприняла происходящее, как самое важное прослушивание в своей жизни: ведь от него зависело ее счастье и свобода, и потому все еще мурлыкала, как сумасшедшая.

Кошка удачно разместилась в сумочке Темпл, поверх всякого ненужного мусора. Весу она особенно не прибавляла, совсем не так, как Луи. Еще от Луи ее отличало удивительное стремление сидеть смирно и разрешать брать себя на руки.

Сердце Темпл бешено колотилось, словно она только что покинула распродажу в самом большом магазине дизайнерской обуви в шести штатах, и теперь не могла удержаться, чтобы не пускать пыль в глаза своей импульсивной покупкой. Она пустилась в путь между рядами, воркуя над своей сумочкой и абсолютно не обращая внимания на взгляды в свою сторону. В таком полузабытье она дошла до стенда Пегги Вильгельм.

Минуэт после нападения отвезли домой, но остальные бирманские все еще тихо сидели в своих переносках, откуда наблюдали за Темпл и ее живой сумочкой своими голубыми фаянсовыми блюдцами вместо глаз. Пегги складывала клетки, превращая их в плоские листы, так удобнее перевозить.

Она оглянулась, чтобы понять, кто к ней приближается, а потом запустила пятерню в свои мелкие кудряшки и встряхнула ими:

— Какое печальное шоу. Во всех отношениях.

— Не во всех, — Темпл показал ей свою сумочку с кошкой. — Я удочерила кошку из приюта.

— О, — заглянула она в сумку голодными глазами на лохматую клинообразную мордочку, покрытую совершенно черной шерстью. Икра в ответ уставилась на Пегги. — Какая отличная идея! Хочешь сказать, никто не захотел взять ее? Как грустно, — у нее задрожал голос, и она отвернулась. — Прости. Слишком уж все было напряженным: и смерть тети Бландины, и нападение на Минуэт. Теперь мне надо переживать за всех-всех ее кошек…

«Да неужели!» — подумала Темпл, вспоминая, что их не включили в завещание. Конечно, это было не ее дело сообщать Пегги последние новости, но по крайней мере, она могла подтвердить ее подозрения:

— Вы все же уверены, что ваша тетя сделала бы запасы на их пропитание?

— О, конечно! Тетя Бландина никогда и ни за что не оставила бы своих драгоценных кошечек голодными и холодными, даже если она передала бы большую часть церкви. То есть, она бы лучше умерла… — странность ее мысли при данных обстоятельствах вдруг дошла до Пегги и она состроила грустную гримасу: — Ох, от всего этого я просто отупела! Ну, ты ведь поняла, что я хотела сказать. Я была рада помогать ей с кошками, но их было слишком много, и ей была невыносима мысль отказаться хотя бы от одной. Петра и Павла она буквально отрывала от сердца, когда отдавала сестрам. Так что вряд ли она исключила бы своих деток из расписания.

— А как насчет вас? Вы не обижаетесь, что вас нет в завещании? Все говорят, что да.