Кошачьи проблемы (СИ)

Первым делом он нацепил белую тонкую сорочку, за ним пришёл черед красного с золотой вышивкой безрукавного камзола и уже потом кафтана, который плотно облегал торс до талии, а вот его полы - длиной почти до колен были широкими. Просторными были и манжеты на длинных рукавах. Рид несколько раз их одернул и недобро скривился, было видно, что в этой одежде ему не комфортно. У кафтана не было воротника, и Рид не стал его застегивать, так что под кафтаном виднелся камзол, который почти полностью повторял его фасон.

А потом Ричарда очевидно коротнуло, потому что Гэвин матерясь, натянул на себя белые чулки и короткие брючки, со специальной прорезью для хвоста.

- Влез, - мрачно подытожил Рид.

Домашние тапочки не очень сочетались с нарядом, но Ричард видел на полке в прихожей пыльные красноватые туфли на высоком каблуке и с золотистыми пряжками, которые вписались бы в образ идеально.

Рид выглядел по-старинному охуенно, если бы не мрачный взгляд и очевидная злость, выраженная в прижатых к голове ушах и резко дергающемся хвосте.

Ричард не мог ничего сказать, Гэвин пару раз недобро зыркнул на него, но видимо не увидел ни насмешки, ни жалости, только немое восхищение, и, смягчившись, но всё равно ворчливо произнёс.

- И правильно, молчи, контент эксклюзивный, такой мой позор ты увидишь, надеюсь, раз в жизни.

Ричард молчал ещё и по той причине, что он анализировал орнамент на одежде Рида, выясняя новую информацию о его фелинских родственниках и их количестве. Потом его внимание привлёк маленький герб с белой лилией, вышитый у Гэвина на предплечье. Герб, пересечённый перевязью слева, знак того, что Гэвин Рид – бастард какого-то благородного семейства.

Рид между тем сходил в свою комнату и принес шкатулку, в которых женщины обычно хранят драгоценности. У него там лежало несколько перстней, запонки и жемчужное ожерелье, а под ними была потрепанная коричневая коробочка, для чего-то более крупного.

Рид аккуратно достал её и посмотрел на Ричарда долгим взглядом, видно, как он сомневался, как хмурил брови и чуть закусывал губу. Ричард не торопил его, не хотел сбивать и, наконец, Гэвин решился. В коробочке лежали две тонкие золотые серёжки-колечка диаметром около двух дюймов.

Гэвин вытащил одну и протянул Ричарду:

- Это твой пропуск. Хотя… ты вообще сможешь её прицепить на ухо?

Ричард сказал, аккуратно подбирая слова, чтобы не вспугнуть Рида, чтобы тот не передумал:

- Я вполне могу вставить её в мочку уха.

- Отлично, забирай, - ответил ему Гэвин.

В духе Рида было кинуть украшение, но он дождался, пока Ричард преодолеет разделявшие их пару футов и возьмёт серёжку из его рук. Рид явно смутился и отвел взгляд, стараясь даже не смотреть на Ричарда.

- В правое или левое ухо? – уточнил андроид.

- На левое, - ответил Рид и смутился аж до красноты. Он поджал хвост ближе к телу и, повернувшись к Ричарду спиной, попытался вдеть сережку в своё правое ухо. У него не особенно вышло, за долгие годы дырочка для украшения успела зарасти.

- Твою ж кошачью матерь, - обречено выругался Рид. Он знал, что ухо придётся прокалывать заново.

Пока Рид переодевался в домашнее, чтобы не залить кровью парадный костюмчик, Ричард мигал желтым диодом, анализируя всё, что происходило, и что он видел в последние полчаса.

Гэвин оказался непростым фелином и очень даже не простым, в его жилах текла не просто чистая кровь, он был не признанным или тайным отпрыском какого-то не последнего семейства фелинов. Королевская белая лилия. Ричард не очень разбирался в геральдике фелинов, которая была ещё более запутана, чем человеческая, но лилии – символ королевской власти во Франции, да и одежда была в стиле французского двора XVIII века.

Но больше всего тронули Ричарда серёжки. Парные сережки. Золотые парные сережки носили у фелинов только обрученные пары. Подобный обычай мельком упоминался, как аналог человеческих колец, и не был широко распространен. Ричард и знал-то о нём только потому, что тщательно изучал всю доступную литературу о фелинах, то есть всю существовавшую.

Рид не признался и явно был смущён, как подарком, так и посылом, который вкладывал в него. И вкладывал ли? Что мешало потребовать ему серьгу обратно, когда они вернутся с посещения Квартала? Ричарда мучили эти вопросы, но он не собирался их задавать, не планировал давить на Гэвина. Тот сам говорил, что может предложить ему только дружбу и Ричард не собирался терять её и Рида из-за дурацкого программного сбоя, который периодически случался с ним в присутствии Гэвина.

Одежду поместили обратно кофр, и Ричард, аккуратно взяв Гэвина за краешек уха, проколол старый шрам-точку у основания иглой.

Рид постарался не дергаться, ни пока его кололи, ни пока вставляли серёжку, но потом украдкой утёр слезы.

Уши очень чувствительны, и, если крепко в них вцепиться, можно на несколько секунд обездвижить фелина, потом он, правда, преодолеет приступ боли и расцарапает осмелившегося когтями, но слов из песни не выкинешь – с ушами фелинов нужно обходиться бережно.