Кошечка из Сакурасо 7 (ЛП)

Сората осторожно открыл глаза и увидел мрачного Иори, стоящего с занесённым трясущимся кулаком. Затем его длинные пальцы лишились сил, и постепенно кулак разжался.

Видя состояние Иори, Сората догадался, почему тот не ударил. Рука Иори не годилась для избиения людей. Она служила инструментом, который рождал великолепную музыку.

Сората также вполне себе представлял, почему мальчик настолько неуклюже бегал. Подобно Масиро, тело Иори было заточено под игру на фортепиано. Наверное, ему нельзя было падать и травмироваться, потому он не занимался серьёзными физическими упражнениями.

— Оставь меня в покое!

Иори раздражённо стиснул зубы.

— Пускай никто не говорит, но я понимаю! Моя игра на фоно ничто по сравнению с игрой сестры! Даже если не пойду на конкурс! Даже если не услышу оценку судей! А тебе, девка-утёс, можно было ничего не говорить, я сам лучше всех это понимаю!

Иори с налитыми кровью глазами, искажённым страданием лицом рычал до хрипа в горле.

— Каждый день, когда я играл на пианино, звуки говорили лучше слов! Что бы я ни делал, моё звучание и рядом не стояло со звучанием сестры, уж это я понял! Конечно, я же «Химемия младший»! Простой довесок к сестре!

— Иори…

— Я лучше всех осознаю предел своих сил… Я до сегодняшнего дня старался, я не сидел сложа руки!

Иори схватил Сорату за воротник.

— По времени, что я тратил на занятия, я вообще никому не уступал! Когда перешёл в среднюю школу, в моей жизни было одно только фоно, я днём и ночью только и делал, что занимался! Я полностью посвятил себя фортепьяно! Мне нельзя было повреждать пальцы, потому на уроках физкультуры я только смотрел! Я три года подряд пропускал спортивный фестиваль, пока все остальные веселились! Я стоял и смотрел, как одноклассники что-то готовят на школьный фестиваль… Из-за этого я в классе оказывался в стороне, друзей ни одного завести не мог. Люди вокруг шептались, какой я «двинутый на фортепьяно», прятали куда-то мою сменку, а я только и делал что, занимался!

Руки Иори дрожали. Нет, дрожало всё тело. От озлобленности на жизнь, которая сложилась не так, как хотелось. Гнев, который копился, не находя выхода, сейчас обрушился на Сорату.

— Всё, прям всё! В средней школе я всё время отдавал этому! Одни конкурсы и программы, я даже от школьных поездок отказывался! На лыжах ходить — нельзя, травмоопасно, потому и думать забудь! Когда составляли выпускной альбом, я был единственный без фотографий с друзьями. Даже в учительскую вызывали, да толку-то! И… и ради чего?! На каждом конкурсе меня сравнивают с сестрой! Я только начну играть, а они сразу: «А, ясно»! Все глядят на меня и намекают: «младший брат хуже сестры»… Почему?! Почему?! Вы хоть посмотрите на меня! Неужели так сложно?!.. Забудьте о моей сестре и послушайте моё фортепиано…

Иори страдальчески упал на колени, а его руки соскользнули по Сорате и опёрлись о землю. Из покрасневших глаз хлынули слёзы.

— Я никуда не гожусь, но всё равно должен продолжать играть?!

— …

— Я тоже хотел заниматься обычными делами! Ходить с друзьями в макдаки и жевать картошку! Хочу самой обычной жизни, от другой меня тошнит! Неужели так думать плохо?!

Иори в отчаянии принялся дёргать себя за волосы.

— Какой смысл играть на фоно, если после всех усилий я не заработаю хороших оценок?!

Сората был глубоко убеждён, что смысл есть. Очень хотел верить, что есть. Но не стал пытаться убедить в этом Иори. Даже если бы попробовал, ни к чему бы это не привело. Потому Сората сказал другое:

— Иори, руки в порядке?

— Что?

Мальчик оторопело взглянул на него.

— Ты ведь недавно разбил окно в комнате ожидания. Не поранился?

Иори проверил руки.

— Вроде нормально… — сказал он и резко вытер слёзы.

— Ясно. Хорошо.

Поведение Сораты загнало Иори в тупик. А Сората, как ни в чём не бывало, продолжил:

— Иори, а ты почему вообще начал играть на пианино?

— …

Застигнутый врасплох мальчик нахмурил брови, не в силах понять, чего от него добиваются.

— Ну так что?

— Ну, это… Думаю, на меня повлияла сестра, вот и начал. Стал брать уроки, и понеслось…

— Тогда почему продолжал до сих пор?

— Когда я делал успехи, родители восхищались и хвалили меня… Я радовался и хотел восхитить их ещё больше. Думаю, потому и стал много репетировать, — отрывисто, понемногу выдавал слова Иори, вспоминая прошлое. — Но постепенно…

— Тебя стали сравнивать с Химемией-сэмпай?

— Да…

— Но всё же ты попытался её превзойти?

— …

До сегодняшнего дня он отчаянно держался за фортепиано. Даже поступив в Суйко, даже став изгоем, сосланным в Сакурасо, он ни на день не прекращал репетиции. А в средней школе посвятил музыке все три года…

— Ты знаешь, зачем пытался превзойти её? — спокойным тоном задал вопрос Сората.

— …

Иори не ответил — он опустил голову и задумался. Потому Сората продолжил:

— Я вовсе не говорю, что лучше и дальше играть на фортепьяно или бросить.

— …