Кошки-мышки

– Сейчас напою тебя, голубушка, чаем с мятой и чабрецом.

Он повернулся к пузатому красавцу столовому комоду и снял с открытой полки два бокала, расписанных нежными подснежниками на голубом фоне. По тому, как бережно он поставил бокалы на стол, Ната поняла, что это – работа его Сударушки. Заварник оказался расписан маками и тоже был торжественно выставлен на стол. Он приподнял крышку и влил кипяток. Так знакомо запахло любимыми травами Наты. Она полной грудью вдохнула этот аромат и оказалась… дома.

Она сидела на краю ямки для куста сирени, свесив ноги, и чувствовала, как кто-то тычет ее прутиком в плечо. Ната обернулась. Сосед стоял около калитки:

– Ты что, мать? Всё у тебя в порядке? Иду в магазин, она сидит и на приветствие не отвечает. Обратно иду – все так и сидит. И калитку заперла, не достать.

– Ой, да задремала я малость. Сон такой странный привиделся, – Натка несколько раз провела рукой по глазам, массируя лоб.

–Про сон – это к моей жене, а мне еще червей копать. Дети на рыбалку собрались, – ответил он, удаляясь к своей калитке.

– Ой, полив пошел, – встрепенулась она.

Натка пересадила куст и начала полив. Вечером, захватив заварник, она отправилась к подруге-соседке попить чайку с печеньем и поговорить о том о сём.

А я не могу не вернуться в известную нам избушку. Лесовичок накрыл чайник крышкой и раскрыл было рот, чтобы поведать гостье еще что-то важное о своем крае, но поднял глаза: за столом никого не было. Только орешек лежал на том месте, где она сидела.

– Видимо, подобрала в Предзимье, – печально подумал он, – Да только людям ничего взять отсюда нельзя, мы для них – МИР ВПЕЧАТЛЕНИЙ.

Он медленно опустился на табуретку, сложил на коленях вдруг отяжелевшие кисти рук.

– Никогда не знаешь, когда человек к тебе пожалует и когда уйдет. Да и не знаешь, что еще за человек попался. А эта – своя, совсем своя, – слабая улыбка, прощальная, мягко засветилась на его лице. Брови вздрогнули и насупились, курносый нос картошкой, казалось, потянул голову вниз, он пробурчал что-то в седые короткие усики и задремал.

Попискивание и звук от посрёбывания когтистой лапкой по стеклу вывели его из дрёмы.

– Ах, гулёна! Добралась-таки домой! Небось, потеплело уже, – вскрикнул он и открыл форточку, впустив летучую мышь, которая стала к нему ластиться.

– Вот и хорошо, вот и ладненько, – проговорил он, прижимая к себе холодное тельце зверёныша.

– Что молчишь-то? А! Охрипла с морозца. Сейчас лечиться будем, – подытожил он, доставая из комода графинчик с лечебной настойкой, – сейчас всё пройдет. Ещё попоем.

Волк и пастух (искусство компромисса, притча)

Бежал Волк по степи и поймал пастушью собаку. Собака испугалась очень. «Не дрожи, – прорычал Волк, – не съем. Надоело мне питаться от случая к случаю. Тебя хозяин за что кормит?». Собака отвечает: «Я стадо в кучку собираю и стерегу от врагов». «Передай хозяину, что теперь стадо сторожить буду я», – сказал Волк и щелкнул зубами.

Собака моментально убежала и передала Пастуху все, как есть. Пастух ответил: «Пусть сначала Волк докажет, что, когда он придет стадо сторожить, то не перережет весь мой скот». Вернулась собака к Волку с ответом от Пастуха. Обозлился Волк – не привык он выть по нотам и жить по чужим правилам. Очень захотелось ему съесть Собаку, но сдержался, вспомнив вовремя про голод.

Побежал Волк к Лисе: «Кумушка Лисонька, пораскинь своими быстрыми мозгами, что мне Пастуху ответить?». Говорит Лиса: «Передай так – пусть сначала Пастух докажет, что, когда ты придешь к нему с благими намерениями, он не убьёт тебя из чувства страха или ради твоей теплой шкуры».

Побежала Собака и передала Пастуху ответ Волка. Оценил Пастух равнозначность отповеди и говорит: «Сделаем так: Волк год не подходит к моему стаду, а в конце года я ему за воздержание отпущу одну-двух овец из моего стада».

Передала Собака Волку слова Пастуха. Ушел Волк из тех мест, стал охотиться в других краях.

Подходит год с того момента. Стал Пастух всё чаще ругать своих собак. Да и понять его можно: разленились пастушьи псы, спят целыми днями, лень им не то, что подняться и пробежаться за отбившимся животным, но и пасть открыть, чтобы гавкнуть. Только, когда пастух замахнется плетью, поднимаются и стадо собирают. Еще стал пастух замечать, что болеют овцы. Сначала одна ослабела, потом другие стали от нее заражаться. Урон стаду болезнь нанесла. Пастух подумал: «Мудра Природа – нет худа без добра».

Пришел Волк и стал выть. Да так сильно и страшно – кровь в жилах стынет. Псы по конурам забились и носа не кажут. Коровы доиться перестали. Пастух достал охотничье ружье. А Волк взял двух овец из ослабевших, утащил в логово. Не взял лишнего. Отложил Пастух ружьишко.

Мудра Природа – так и живут они невдалеке друг от друга. И вместе страшно и порознь нехорошо. Пока Волк лишнего не берет, Пастух ружье не заряжает. Только пока. Если овладеет Волком жестокая хищность, – достанет его пастушья пуля. Так они понимают и уважают мудрость Природы.

Моё! или Хата с краю (притча)