Читаем Кошки-мышки (СИ) полностью

- Ты самый лучший, слышишь, - шепчет Дейзи, прикасаясь губами к его щеке. – Самый лучший! Сильней всех!

Он криво улыбается и видит выходящую Минни. Девушка ни на что не обращает внимания, пытаясь сунуть книжку в сумку, перекинутую через плечо. Вдруг вскидывает взгляд, смотрит прямо в его глаза и замирает. Словно не видит Дейзи. Словно той тут нет. Вообще. Минни торопливым движением убирает с лица волосы, заправляя за уши, и едва заметно улыбается извиняющейся улыбкой. Мол, не угадала. Как будто ей не все равно было.

Дейзи ведет его к себе, разогревает еду, ставит на стол припасенную для него бутылку с виски и даже пепельницу. А ведь она не любит, когда Мартинес курит. Забирается на кресло с ногами и просто смотрит, как он ест. Медленно пьет из бокала вино и рассказывает последние новости. Те новости, которые обычно знают только женщины. Это можно было бы назвать сплетнями. Только почему-то эти сплетни слишком часто оказываются правдой. И как у них так получается?

Теплая постель, привычные движения и быстрая разрядка. Дейзи прижимается к Мартинесу, устраивая голову у него на плече и затихая. Светлая макушка видна даже в темноте. В противовес той, другой. Каштановые волосы, книга в руках – что она читала такое интересное?

========== Глава 10 ==========

Первые зимние дни знаменуются очередными дождями. Унылая погода – спокойные будни. Очередная успешная вылазка за продуктами, и даже несколько новых людей. Их уже больше полусотни – город увеличивается. Блейк доволен, стены стоят, горожане учатся жить заново. Затишье перед бурей? Быть может.

Дейзи еще не просит ключи, но приходит ежедневно. Становится частью его жизни – тихо, незаметно, с неизменной улыбкой на губах. Мартинес успевает подумать об этом перед сном и не понимает, как допустил подобное. Повторение прошлого? Женщины умеют делать так: медленно, мягко и вкрадчиво вторгаться в жизнь. Становиться ее частью. С невинным взглядом, вкусной едой, ласковым шепотом на ухо и соблазнительным телом под рукой. Оттолкнуть жалко, всерьез задуматься о сложившейся ситуации – лень. В конце концов, ничего страшного ведь не происходит, она просто рядом. Всегда.

Мартинес почему-то интересуется книгами. Заходит однажды в пахнущую пылью библиотеку, закрывает за собой скрипучую дверь и замирает на пороге. Видит удивленный взгляд и – вдруг – приветливую улыбку. Она приносит стопку книг и кивает на ближайший стол, предлагая выбрать что-то по душе. Он лениво листает страницы, то и дело поглядывая на тонкие прямые брови и искусанные бледные губы. Минни внимательно смотрит на каждого посетителя и, слушая заказы, касается мочки уха. Чтобы лучше запомнить?

Он снова смотрит на книги: Ремарк, Хемингуэй, Кинг, Флеминг, Мураками, Набоков – действительно, на любой вкус. Цезарь предпочитает фильмы, желательно с пивом. Но выбирает наугад одну из книг и возвращает обратно другие. Кивает благодарно и видит любопытный взгляд, обращенный на обложку. Она хмурится, словно пытается понять выбор. А вместе с ним - и мужчину. Недоверчиво улыбается и едва заметно пожимает плечами. Наверное, ожидала от него чего-то иного. Цезарь старается как можно тише закрыть за собой дверь и оглядывается. Задумчивый серый взгляд провожает его.

Каждый вечер Мартинес под ворчание Дейзи, не желающей засыпать при свете ночника, открывает книгу и честно пытается увлечься. Ему сложно погрузиться в описание чужой жизни. Он бы все делал не так, он так никогда бы не поступил. Какая глупость писать о таких странных людях. Мужчина возмущается и упрямо читает дальше, надеясь, что герой образумится. Поглаживает машинально плечо девушки, проводит ладонью по ее волосам и впитывает в себя строки. Такие же прямые и черные, как и брови той, предложившей ему книгу.

Проходя мимо склада и с насмешкой глядя на вывеску «Новая одежда», Цезарь проверяет количество сигарет в пачке и заходит в плохо освещенное помещение. Привезенное из вылазки курево слишком быстро закончилось. Теперь снова нужно переходить на ментоловые сигареты. Вполне нормальные, кстати. Что-то в них есть такое: легкое, угловатое, светлое.

- Вот этот цвет вам очень идет! Нисколько не полнит! Да вы только взгляните на себя, ну? Нравится? Я же говорила! – щебечет Дейзи, так непривычно улыбаясь немолодой женщине, примеряющей какое-то темное платье.

Мартинес замирает, прислонившись спиной к двери, и наблюдает за девушкой, порхающей по складу и находящей, наконец, в одной из коробок какую-то косынку. Она помогает ее красиво повязать на шее, добивается от Цезаря комплимента посетительнице и выбранному наряду и, широко улыбаясь, провожает счастливую женщину. Аккуратным округлым почерком записывает ее имя и наименование вещей в тетрадь, смешно шевеля губами. Бросается на шею мужчине и выдает ему две пачки сигарет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное