Кошмар на улице Зелёных драконов

Тот взмахом свободной руки расплавил летящий в меня метательный нож — тот отек кому—то лежащему на морду — и парнишка с раной на ноге отчаянно завопил, теряя меч и поднося руки к лицу и серебристой лужице поверх левого глаза.

Многовато трупов лежало вокруг. Поодаль пепел от лучников. Там, за зданием то ли притихли, то ли где—то между трупов лежали они.

— Каллиграфией заняться не успеем, — я поморщился, — слишком много было шума.

Эн Лэй, ухмыльнувшись, сжал свободную руку. Шар огненный сверкнул между пальцев.

Завоняло паленой кожей — поверх щек и лбов тех, кто лежал лицом кверху, проступили ожоги—иероглифы: «справедливая чистота» и «изящество». Я криво усмехнулся.

Эн Лэй ступил ко мне.

Мы сидели уже на крыше зала для совещаний.

Во дворце суетились, бегая, крича еще больше. Запыхавшиеся отряды стражи бегали туда—сюда. Трупы с надписями прожженными — отсюда их немного было видно, вдалеке — убирать не спешили.

— Красота, — ухмыльнулся мой бог, любуясь своей работой.

— Красота, — согласился я.

Еще немного шума. Девушка, рухнувшая вдалеке, теряя сладости с подноса и разбивая тарелку. Какой—то воин с отрезанной ногой приподнялся, отчаянно протянул к ней руку.

— Любовь! — криво усмехнулся Эн Лэй.

— Занятие для дураков, — криво ухмыльнулся я.

Он, внезапно напрягшись, сжал мое плечо.

В следующий миг мы стояли на другой уже крыше. Помещение для слуг императрицы—матери. Кстати, многовато воинов оцепили ее покои!

— Они с твоею матерью могли враждовать? — серьезно спросил Эн Лэй.

— Возможно. Мать моя была из рабов, а простолюдинки матери отца никогда не нравились.

Феникс пробежался по крыше, спрыгнул на землю.

Воины ощерились копьями и мечами.

Ленивое движение его меча — и они заорали, заживо вспыхнув. Вскоре рухнули кто как обугленными трупами.

Эн Лэй, ухмыльнувшись, убрал меч. Меня не звал. Я с интересом смотрел сверху.

Вскоре из—за двери робко выглянула молоденькая уродливая служанка. Трупы увидев, вскрикнула — феникса из—за створки двери ей было не видно — и, рот испуганно зажав, торопливо юркнула внутрь.

Вскоре что—то загремело, разбилось в покоях.

Эн Лэй меня поманил к себе. Я спрыгнул с крыши. Спокойно приземлился. Выхватил меч.

Но он пошел не к главной двери, а здание обогнул. Я побежал за ним, торопливо оглядываясь.

Императрица—мать, заметно одряхлевшая и поседевшая уже совсем, в окружении шестнадцати служанок тихо кралась к узкой галерее. Вскрикнула, когда Эн Лэй с окровавленным мечом ей путь перегородил.

— М—а—а—тушка! — насмешливо протянул феникс. — Куда же ты?

— Уйди с моей дороги, выродок! — старуха гордо вскинула голову.

— У вас нет возможности мне приказывать, — Эн Лэй осклабился.

Хорош мерзавец!

— Стража! — истерично прокричала женщина.

Служанки попадали, отчаянно крича и пытаясь закрыть лицо, на котором проступали иероглифы с именами моих матери и сестры. Императрица—мать осталась одна. Шкатулку из рук не выпустила. Стояла гордо, расправив плечи, подняв голову, сдавленную тяжестью множества золотых заколок.

— Побеседуем может?.. — мило улыбнулся Эн Лэй.

— Ты убил моего слугу, демон? — женщина нахмурилась.

И только.

— Какого именно? — невинная улыбка.

— Чего ты хочешь? — просто спросила она.

Вскрикнула, когда лезвие переместившегося бога оказалось прижато к ее шее. выглядывающей из воротов тяжелых и ярких одежд.

Нет, в следующий миг шпильку выхватила, метя ему в шею. Но Эн Лэй увернулся.

— Неплохо! — он ухмыльнулся. — Для женщины.

Прижимая к себе шпильку, седоволосая женщина с отчаянным рыком бросилась на него.

— Внуков бы вы так хранили! — он со смехом увернулся.

Она налетела на стену узкого перехода. Выронила шкатулку.

На дорогу к ее ногам выпали две пряди волос: одна была связана красивой розовой шелковой лентой, вторая — простой веревкой. И вместе связаны были желтой расшитой лентой, с причудливой и мелкой вышивкой.

Императрица—мать посмотрела на выпавшие волосы отчаянно.

Эн Лэй, ухмыляясь, ступил, занося над ними ногу.

— Шутишь? — женщина нахмурилась.

Вокруг пальцев его свободной руки заплясало пламя.

— Я люблю шутить, — серьезно уже заметил он.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза.

— Что тебе нужно?! — спросила императрица—мать резко.

Он опустил руку, с пальцев его слетело два огненных шара.

В следующий миг эта гордая и обычно невозмутимая женщина — я еще в детстве видел ее иногда во дворце — внезапно упала на колени, оттолкнув его ногу и торопливо прикрыв потускневшие волосы рукой. Лишь поморщилась, когда на ее сморщенные руки упало пламя. Но то быстро потухло.

Нет, огненный круг протянулся вокруг нее.

— Если не поговоришь со мною — все сожгу, — Эн Лэй на корточки опустился, чтобы их глаза оказались примерно на одном уровне.

Хрупкая седоволосая женщина глазами сердито сверкнула. Подхватила запачкавшиеся пряди, торопливо прижимая к груди и пряча ладонями.

— Что тебе… — задыхаясь, спросила. — От меня нужно? Зачем ты смеешься над старухою, демон?

— Приятель хотел с тобой поговорить, — он невозмутимо меня поманил. — Пади—ка сюда. Ян Лин!

Услышав мое имя, императрица—мать дернулась. Признала, хотя и вгляделась пытливо. Смотрела снизу вверх.