Кошмары Грейнджер (ЛП)

Она больше не могла сдерживать ужас. Она крутанула запястьями, выворачивая их так сильно, как могла. Они были прочно зафиксированы, и она заметалась в ужасе, выворачивая их сильнее и сильнее, когда он снял ее нижнее белье. Изголовье застучало. Веревки врезались ей в запястья, и она подавила разочарованный крик. Не подавать виду.

Ее платье было сорвано и смятой горкой брошено на каменный пол.

– О, что у нас здесь? – он провел рукой между ее складок. – Ты уже готова, моя ведьма, идеально готова сейчас.

Тяжелая рука прошлась вверх по ее бедру, поднимая ее попу и придвигая ближе:

– Кто-нибудь удивился бы, что ты хочешь быть взятой как дерзкая шлюха.

– Нет, – выдохнула Гермиона, ее голос дрожал. – Нет, нет, нет.

– Нет?

– Нет, пожалуйста. Прошу. Я умоляю тебя.

– Ты умоляешь меня?

Он плотно прижался своим горячим телом к ней, оседлав ее. Все своим весом он навалился на нее, и она задрожала, воздух с трудом попадал в легкие. Сейчас она чувствовала себя бессильной.

– Тебе не нужно умолять меня, ведьма.

Горячая, жесткая головка его члена легла ей на затылок, и он подался назад.

– Пожалуйста, не трогай меня, – она дернулась, крупные слезы скатывались вниз. – Прости, но… пожалуйста… пожалуйста, не трогай меня.

Он прижался к ее входу и прошипел сквозь зубы:

– Ты невероятно горячая, ведьма, – он снова окутал ее собой, – Твое тело просит об этом.

Он взял ее медленно, из-за угла наклона она была открыта, яростно вырываясь.

– Прошу, – она рыдала в подушку, извиваясь в путах. По обе стороны от ее талии, его руки опустились на матрас, удерживая его вес, и она почувствовала, как его лоб уткнулся ей в затылок.

– О, ведьма, – он двигался вперед, вколачиваясь в нее. – Да. Да.

Мокрые шлепающие звуки эхом разносились по комнате, когда он подавался вперед в томных движениях, а рука выводила круги на ее затылке. Он перешел на русский, без умолку мурлыча ей в затылок, пока она выкручивала руки.

Путы немного ослабевали.

Он терял контроль – терял патологическую сдержанность, с которой он наказывал, смотря туда, где он трахал ее – и веревки теряли форму. Гермиона сглотнула.

– Не делай этого, – она всхлипнула. Он посмотрел на нее и вошел глубже; она закусила губу и подавила крик, и на самом деле она….. она почувствовала, как он содрогнулся.

Холодная ненависть забурлила у нее в животе.

Она сжимала зубы, пока челюсть не заболела. Он может заставить ее потерять контроль.

– Пожалуйста, Антонин, остановись, – она заглотнула воздух, едва имея возможность что-то увидеть сквозь черные точки, затмевающие взгляд, он простонал через открытый рот, уткнувшись в ее косу.

Она должна продолжать заглатывать воздух.

«Дыши, – кричала она себе. – Дыши!»

Она чувствовала себя слабой, перед тем как осознала, что ее сознание периодически отключается, и теряются целые куски времени….

….сейчас он лег на нее, прильнув к ее спине, вколачиваясь глубоко внутрь нее. Звуки, которые они создавали вместе, были омерзительными и влажными, и он стонал, грубо вжимаясь в ее шею…

И потом черные точки снова возникли у нее перед глазами….

Она ощутила щетину и губы напротив своего уха, потом…

Стон, громкий стон, и он обрушился всем своим весом на ее бедра, загоняя свой член в самую глубь. Захватившая ее агония снова вытянула ее из темноты, и она шокировано смотрела на свои слабые запястья, пока он хрипло проревел рядом с ней, опустив свой лоб на ее затылок и подергиваясь около шейки ее матки.

Почти независимо от остального тела, ее рука скользнула вниз и схватила лезвие.

Она развернулась и сильно полоснула им.

Звук потонул в его горле.

Горячая жидкость выстрелила наружу и ослепила ее, облив ее, когда он всем своим весом рухнул вниз. Она тяжело дышала, смотря вниз, пока кровь – горячая, растекающаяся кровь – брызгала на ее волосы и заливала ее спину, разливаясь по ее телу широкими, горячими пятнами. Влажный, булькающий звук раздался около нее, и его голова повернулась в сторону.

Она извивалась так сильно, как могла. Первое, что позволило ей двигаться, был его большой член, выскользнувший из нее, и пятно горячей спермы растеклось по ее входу.

Она зажала рот рукой.

Кровь между ними увлажнила его тело, и она выскользнула из-под него, рухнув на пол с влажным шлепком. Она отбросила кусок стекла прочь и прижала свои дрожащие руки к груди. Ее взгляд был направлен на него.

Его зрачки все еще подрагивали, а губы были чуть приоткрыты. Кровь из его горла все еще заливала кровать горячим потоком.

– Умри, ты омерзительный монстр, – бросила она, ее голос дрожал, когда она отодвигалась прочь.

Уголок его губ дрогнул, и она увидела красную полоску у его рта, перед тем как его зрачки закатились. Алая кровь все еще вытекала и капала на каменный пол из его перерезанного горла, и ее стошнило на камни.

Крепко держась за каменную стену, она поднялась и вытерла остатки рвоты дважды.

Сбивчивое дыхание сдавливало грудь, и ее руки прошлись по горлу.

Она была уверена, что истекает кровью. Она была мокрой, и широкими скользящими движениями руки она очищала свое тело снова, и снова, и снова.

Палочка. Мне нужна его палочка.