Косяки начинающих психоконсультантов

– Значит, так. Вечером после тренинга обзваниваете своих одногруппников и говорите: «Участие в тренинге подтверждали?» – «Да!» – «Тренинг прогуляли?» – «Да!» – «Деньги платите!» И Римму, главное, не трогайте, это ваше дело разбираться друг с другом, она свою работу сделала!

Деньги заплатили все до одного, а на тренинг все же не пришли. И на другие модули, которые вела уже я сама, тоже не пришли. С приглашенным тренером я расплатилась, но группу потеряла. А потом долго еще размышляла о роли личности в психоконсультировании (то, что обучение консультированию происходит непосредственно через консультирование, я уже писала, для меня это идентичные процессы с небольшими нюансами), да так и осталась при своем мнении, правда, с чувством вины.

Все дело в нас

С тех пор проходит, уж не знаю, сколько времени, лет, может, пятнадцать или около того. Вижу в Сети: та самая коллега делает ссылку на статью «Все дело в нас». И надо же, как раз на эту тему – о роли личности в психотерапии!

Читаю: «Одним из первых, кто провел количественное исследование мастерства психотерапевта, был Дэвид Рикс в 1974 году. Он проследил судьбу двух групп взрослых, проходивших терапию в детстве, одни выживали и вели благополучную жизнь, а другие оказывались в тюрьме, жили на пособие или погибали. Разница между группами была в том, что одних лечил терапевт А, а других терапевт Б. Это довольно страшный факт. Возможно, поэтому ни один человек не читал это исследование еще 30 лет»48.

Ну-ну! И чем же отличаются эти двое, А и Б? Читаю дальше: «Эта тема – как контактный рельс в нашей профессии. Оказывается, значение имеет не модель психотерапии, а ты сам. ТЫ имеешь критическое значение для жизни своего клиента!»49

Кто бы сомневался?! Наконец-то вижу вменяемый текст, где черным по белому написано, что личность становится личностью только рядом с личностью! Читаю дальше: «Разница в этих результатах не зависит от модели психотерапии, возраста, пола, рабочей нагрузки, научных предпочтений, социальных навыков, уровня эмпатии, наличия ученой степени, опыта, практики или количества часов, проведенных в работе с клиентами. Искать нужно не здесь. Дело не в модели, а в чем-то другом – уникальном качестве определенного терапевта. ВСЕ ДЕЛО В НАС».

Да-да-да!!! Метод – ничто, личность – все! А дальше, изучая столь интригующие результаты исследования, разочаровываюсь все больше. Чтобы не грузить читателей цитатами, перескажу своими словами, а подробности узнайте сами, зайдя по ссылке.

Обнаружено: то, что отличает лучших от остальных, происходит за рамками сеанса психотерапии. Важно то, что вы делаете вне сессий и что направлено на профессиональный рост. Исследователи назвали это «намеренная практика». Лучшие терапевты проводят в 14 (!!!) раз больше времени за «практикой вне практики». Кстати, такие же результаты оказались в исследованиях, где были рассмотрены шахматисты, пианисты, хирурги и т. д.

Еще было измерено время, проводимое терапевтами в «одиночной практике» в течение первых 8 лет карьеры. К восьмому году у группы более успешных терапевтов насчитывается 3500 часов «практики вне практики» по сравнению с наименее успешной группой, которые провели за ней в 14.5 раз меньше времени.

Чему же успешным терапевтам следует посвящать свое время? Собрав огромный фактический материал в попытках найти ту самую единственную вещь, которую может делать каждый из нас в целях улучшения качества работы, ученые признались: «МЫ НЕ НАШЛИ ЕЕ».

Однако обнаружили: что бы коллеги ни делали во время своей «намеренной практики», они просто «делали это» БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ:

– гораздо больше времени уделяли изучению и повторению основ;

– тренировали навыки вовлеченности;

– изучали мелкие ошибки в процессе работы с конкретными клиентами;

– терапевты с наилучшими результатами работали на грани зоны центрального развития.

И в конце статьи объясняют, почему нужно работать на границе возможностей, сравнив психотерапевтов с фигуристами на Олимпийских Играх 2006 года: золотые медалисты большую часть времени тренируются на границе зоны центрального развития. Бронзовые чемпионы и спортсмены ниже уровнем большую часть времени отрабатывают то, что они и так делают хорошо. Спортсмены же, получившие травмы, делают вещи, которые вне их возможностей.

Так почему?!

Вот и все. Не знаю, как у вас, а лично у меня по усам текло, а в рот не попало. Ох, не люблю я эти количественные исследования – ни уму, ни сердцу. Неужели не очевидно, что настоящая причина лежит вовсе не в количестве проведенных в трудах праведных часов, где «мерилом работы считают усталость»? Рассуждая так, мы должны прикованного к галере раба считать образцом профессионализма, но разве к этому мы стремимся? Подавляющее большинство моих клиентов приходит как раз с запросом изменить рабскую ситуацию в работе и жизни и найти тот ресурс, который позволит им светиться радостью от того, чем они занимаются в рабочее время!