Космер: Тайная история

Женщина удивленно округлила глаза:

– Что в них искать?

– Муравьев-убийц, скорпионов, пауков, мокрецов-кровососов…

Шестой закончил перечень пожатием плеч и пересадил Сак на насест у окна.

– В этот дом трудно пробраться, но мы на Патжи. Отец любит сюрпризы.

Вати нерешительно пристроила на пол заплечный мешок и принялась за дело, а траппер тем временем поднялся по лестнице на крышу. Там в два ряда крепились ящики для птиц, с гнездами внутри и отверстиями, чтобы авиары могли свободно покидать свои жилища и возвращаться. Птицы все равно далеко не улетали, кроме особых случаев. Ведь Шестой сам их вырастил.

Кокерлий уселся наверху домика, негромко посвистывая, потому что уже стемнело. Из других ящиков полилось ответное воркование и щебет. Шестой выполз на крышу, чтобы проверить лапы и крылья у каждой птицы. Живущие здесь пары авиаров были делом его жизни. А высиженные ими птенцы – основным заработком в торговле. Он пытался промышлять на острове, искал гнезда и диких птенцов, но охота на авиаров не сравнится в прибыльности с разведением.

– Тебя зовут Шестой, да?

Снизу донесся голос Вати, сопровождавшийся звуком вытряхиваемого одеяла.

– Да.

– Большая семья, – заметила она.

Обычная. По крайней мере, раньше так и было. Его отец был двенадцатым ребенком, а мать – одиннадцатым.

– Шестой как? – не унималась Вати.

– На Закате.

– Значит, ты родился вечером. Традиционные имена всегда казались мне слишком… м-м-м… описательными.

«Что за бессмысленная болтовня, – рассердился Шестой. – Почему островитянам обязательно нужно говорить, когда слова совсем не важны?»

Он передвинулся к следующему гнезду, осмотрел двух сонных птиц, затем их помет. Птицы встречали его с радостью. Авиар, выросший среди людей, а особенно приученный делиться своим даром с раннего возраста, всегда воспринимал человека как часть стаи. Эти птицы не составляли ему компанию в путешествиях, как Сак и Кокерлий, но Шестой все равно любил их.

– В одеялах насекомых нет, – сообщила Вати, высунувшись из люка за спиной.

Авиар сидел у нее на плече.

– А в чашках?

– Сейчас займусь. Значит, это твои авиары для размножения, да?

Шестой не стал отвечать, и так все было очевидно.

Вати наблюдала, как он проверяет птиц. Он чувствовал спиной ее взгляд. Наконец траппер заговорил:

– Почему твоя компания не послушала наших советов? Ваша экспедиция обернулась катастрофой.

– Не спорю.

Траппер повернулся к ней.

– Да, – продолжала женщина, – скорее всего, вся наша экспедиция станет ошибкой, но эта ошибка приблизит нас на шаг к цели.

Следующей Шестой осмотрел Сизисру. Теперь ему подсвечивала взошедшая луна.

– Глупо.

Вати положила скрещенные руки на крышу домика. Нижняя половина ее тела скрывалась в освещенном квадрате люка.

– Думаешь, наши предки учились искать в океане путь, не допуская ошибок? А первые трапперы? Вы пользуетесь знаниями, переданными через много поколений. И эти знания собирали методом проб и ошибок. Если бы первые трапперы решили, что исследовать острова «глупо», что бы вы сейчас делали?

– Первые трапперы были одиночками с хорошей подготовкой. В отличие от корабля, набитого клерками и портовыми грузчиками.

– Мир меняется, Шестой на Закате, – тихо произнесла Вати. – Люди на материке мечтают об авиарах-компаньонах. То, что раньше могли себе позволить только богачи, теперь по карману многим. Мы сделали столько открытий, но авиары остаются загадкой. Почему птенцы, выращенные на обитаемых островах, не делятся своим даром? Мы пока не знаем.

– Глупые доводы, – перебил Шестой, усаживая Сизисру обратно в гнездо. – Не хочу слушать их снова.

– А Верхние? – спросила Вати. – Что ты думаешь об их технологиях, о чудесах, на которые они способны?

Траппер посмотрел на нее, достал пару толстых перчаток и жестом указал на авиара женщины. Вати взяла бело-зеленого авиара в руки и успокаивающе зацокала языком. Птице такое обращение не понравилось, и она несколько раз раздраженно клюнула пальцы женщины, но не всерьез.

Шестой осторожно взял протянутую птицу руками в перчатках – с ним она бы не стала церемониться – и размотал наложенную Вати повязку. Он очистил рану, вызвав бурю недовольства со стороны птицы, и аккуратно наложил новую повязку. Затем другим бинтом привязал крылья к телу, но не слишком туго, чтобы ничего не мешало птице дышать.

Естественно, авиар остался недоволен. Но, учитывая перелом, от полетов крылу станет только хуже. Со временем птица раздерет повязку клювом, но пока у крыла будет возможность немного восстановиться. Закончив, Шестой подсадил птицу к своим авиарам. Те издавали негромкий, дружелюбный щебет, пытаясь успокоить взъерошенную соседку.

Вати, казалось, не возражала, что ее авиар какое-то время пробудет здесь, хотя с интересом наблюдала за процессом.

– Сегодня можешь переночевать в лагере, – обернулся к ней траппер.

– А потом что? – спросила она. – Выкинешь меня в джунгли на верную смерть?

– Ты прекрасно справилась по дороге сюда, – нехотя признал он.

Но она не траппер. Хотя обычный служащий не смог бы сделать то, что сделала эта женщина.

– Возможно, ты выживешь.