Космическая Одиссея 2001. Как Стэнли Кубрик и Артур Кларк создавали культовый фильм

Пока Биркин исследовал локации и присылал фотографии из пустыни, Рихтер озвучил свои условия съемок «Зари человечества». Во-первых, он воспротивился идее Кубрика, по которой ему предстояло играть Смотрящего на Луну – у него было более чем достаточно своей работы с поиском и тренировкой актеров. «Полагаю, это часть моего характера; мне необходимо чувствовать, что во мне нуждаются», – вспоминает Рихтер. – «Возможно, это было пассивно-агрессивное поведение. Я хотел, чтобы он сказал: “Ты нам необходим”. Он засмеялся. “Думаю, я прекрасно знал, что никто больше с этим не справится”».

Тем временем Фриборн вовсю работал над созданием легкого костюма на манекене, созданном по меркам Дэна. Он также пытался разработать тонкую маску, которая позволяла Рихтеру передавать разнообразные выражения лица.

В марте Кубрик объявил: «Играть будешь ты. Мы сошьем костюм по тебе, ты ведь знаешь, как с этим справиться. Смотрящий – ты, и остальные будут меньше тебя». Это означало, что Стейнер и Хаггард должны были уйти, оставив только Симпсона, который был ниже Рихтера. Он мог играть самку, а еще Кубрик планировал показать младенцев – хотя, как с этим бы справился Фриборн, было непонятно.

Новое ограничение затруднило и без того сложный процесс кастинга. Они уже подали объявления среди жоккеев, бегунов, атлетов, но даже так на кастингах той зимы удалось отобрать всего шесть кандидатов из сотен участников. Нехотя, Кубрик уменьшил количество австралопитеков с шестидесяти до двадцати – все еще большого числа.

Ситуация, в которой они оказались, казалась тупиком, а время неумолимо шло. Наконец, одним весенним утром режиссер появился в студии с сияющим видом. Поскольку Кубрику приходилось занимать трех дочерей, семейный телевизор часто был включен во время различных шоу.

Предыдущим вечером Кубрик увидел группу танцовщиков «Молодое поколение» – танцоры были молодыми и невысокими, чтобы казаться еще моложе. Это могло быть решением, радостно провозгласил он Дэну.

Рихтер немедленно договорился о прослушивании группы. «Когда я вошел… Я едва мог сдержать восторг, – писал он. – Там было достаточно артистов для целого племени. Они были небольшими, тонкими и, хотя выглядели как дети из телевизора, были профессиональными танцорами – они могли двигаться!»

* * *

После того, как были сделаны снимки Лунных гор с гигантскими, слегка обгоревшими деревьями алоэ, работники Мартенса помогли Биркину попилить и свалить их в обрыв. С кокербумами было покончено. Неделю спустя Эндрю отправился на очередную аэровылазку, чтобы найти потенциальное место съемок, а остальная часть команды на машине отправилась на новую локацию. Когда он приземлился в Виндхуке, ему передали срочное сообщение: случилось нечто страшное. Внедорожник, на котором ехали Пьер Буль и Кэтрин Гир, потерял управление и врезался в скалу; у Буля сломаны обе ноги, Кэтрин в потрясении, но невредима.

В гипсе, на двух костылях и с конвертом денег от Биркина Пьер Буль через несколько часов улетел в Париж. Кэтрин решила остаться хотя бы на несколько недель. «Стэнли прекратил выплату его жалованья в ту минуту, когда произошла авария», – вспоминает Эндрю. «Так же было с членами команды “Титаника”, когда последняя капля воды накрыла корабль, – сказал он с легким смешком. – После разбиралась уже страховая компания».

Кубрик арендовал новое оборудование и нанял известного модного фотографа Джона Коуэна на место Буля. Коуэн был знаменит своими динамичными снимками супермоделей, парящих в воздухе благодаря батуту, расположенному в различных достопримечательностях Лондона. Джон стал прообразом фотографа в фильме Микеланджело Антониони 1966 года «Фотоувеличение». Его настоящая студия и фотолаборатория были ключевыми местами съемок картины, в которой также мельком засветилась Джейн Биркин, сестра Эндрю. Коуэн появился в конце марта в только что купленном костюме для сафари, правда без шлема. Он никогда не снимал ничего в подобном формате, но захватил с собой ассистента, имеющего такой опыт.

Вскоре оказалось, что эта работа не для Коуэна. В Лондоне Кубрик объяснил ему узкие рамки его положения: ему нужно было снимать точно те виды, которые уже были отобраны, в указанное время указанного дня, чтобы поймать требуемый свет. Таким образом, в другой части света передний план мог быть построен правильно. Вместо этого Джон говорил: «Думаю, так будет интереснее», выбирал свои ракурсы, как бы это ни раздражало Эрни Арчера. Он также настаивал на том, чтобы отправить в Лондон кадры, где имелись предметы первого плана, хотя ему объяснили, что они будут совершенно бесполезны для проекта.