Космическая одиссея разведчика. Записки сотрудника госбезопасности

29 августа 1949 года стало днем рождения атомной советской бомбы. Именно в этот день Соединенные Штаты лишились монополии на ядерное оружие. К этому времени в американских военных планах намечалось ядерное нападение на СССР с датой 1 января 1950 года. Срыву этих планов предшествовала блестяще проведенная советской разведкой (госбезопасности и военной) операция по проникновению в американский «Манхеттенский проект», самой оберегаемой в Америке тайны — секретов создания атомного оружия. Это был триумф советских разведчиков, среди которых — Владимир Борисович Барковский.

Несколько поколений физиков-ядерщиков отмечали вместе разведчиками пятидесятилетие первого взрыва отечественной атомной бомбы. Знающий, что такое ядерный взрыв не понаслышке, академик Евгений Велихов так определил государственную значимость этого событии:

«Мы, благодаря работе над ядерным оружием, сумели развить нашу науку, сделать ее достижения конкурентноспособными на мировом рынке. Без атомной бомбы мы были бы второстепенной державой».

Владимиру Борисовичу свойственен государственный подход в оценке эпохальных событий, участником которых он был во время работы в научно-технической разведке. Естественно, одним из таких событий в нашей стране стало создание атомного оружия. Над ним работали ученые, технические специалисты и хозяйственные организаторы, производственники и… разведчики.

Занимая активную позицию в продвижении мнения об эффективности деятельности НТР в интересах государства в различные периоды, Барковский многие годы публиковал статьи в специальной и открытой печати, выступал с лекциями в различных ведомствах, участвовал в симпозиумах и давал интервью прессе и на телевидении. Чаще всего вопрос касался клада разведки в создание в СССР собственного ядерного оружия.

Вот как определяет Владимир Борисович место разведки в этом процессе: «Разведка давала ценную сверхсекретную информацию, а наши ученые работали над проблемой. Каждый занимался своим делом. Но самая достоверная и перспективная научно-техническая информация становится полезной только тогда, когда попадает на благоприятную почву, когда понимается ее значение. Так случилось и с информацией об атомном оружии».

А что же ученые? И Владимир Борисович в одной из своих статей отмечал, что «вклад разведки не оспорим, многих тупиков и ошибок удалось избежать» (академик Курчатов И.В.) или: «…я не встречал ни одного ложного указания» (академик Иоффе А.Ф.).

О послевоенных годах работы нашей разведки над проблемой ядерной энергетики Владимир Борисович сообщал, что «.в 50-е годы была получена информация о мощных энергетических реакторах и реакторах для подводных лодок».

Государственный образ мышления Барковского сказывается в таком заявлении:

«Реально оценивая вклад разведчиков в создание отечественного атомного оружия, НТР никогда не противопоставляла себя достижениям отечественных физиков, конструкторов и производственников, ибо разведчики не занимались расчетами, не проводили экспериментов, не вдавались в детали конструкции атомной бомбы».

«Боец невидимого фронта» Владимир Борисович Барковский в середине ХХ столетия являлся одним из активных руководящих работников важнейшего направления разведывательной деятельности в современном мире, именуемым научно-технической разведкой. Многие десятилетия за рубежом, в штаб-квартире разведки госбезопасности и на преподавательском поприще в стенах «кузницы кадров разведки» и, как ученый — кандидат исторических наук, он рассматривал ее деятельность как особое социальное явление, глубоко коренящееся в потребностях обеспечения национальной безопасности и геополитических интересов России.