Космические колонисты (СИ)

К тому же это, судя по всему, достаточно влажное место. Из-за того, что океана не так много, вся планета в среднем очень сухая, суше самого сухого места на Земле.

Континент и острова располагаются севернее экватора. Север и юг, конечно, понятия условные. Севером решили считать ту сторону звёздного неба, где находится далёкая Солнечная система. Солнце как бы вместо полярной звезды, правда, его невооружённым взглядом вряд ли можно увидеть.

Ровер на орбите Евы, тем временем, развернувшись против движения, включил двигатели. Люди расположились в сидениях. Ощущалась слабая вибрация и шум. Когда манёвр был завершён и аппарат падал по суборбитальной траектории на планету, топлива почти не осталось. Высотомер показывал быстрое снижение высоты: 70 тысяч метров, 69, 68, 67, 66…

Тепловой щит надулся, оказавшись почти семь метров в диаметре. Планета всё приближалась. 60 тысяч метров, слабая перегрузка. 50 тысяч метров. Шум всё усиливается. Лёгкая тряска.

Бабах!

Аппарат сильно тряхнуло. Люди вздрогнули. Оказалось, одно колесо уничтожилось. Подшипник, что ли, лопнул? Оторвало потоком воздуха? Перегрев? Что-нибудь ещё?

Бабах, и снова тряхнуло. Люди уже начали волноваться.

— Похоже, наша консервная банка разваливается! — заметил Энтони.

— Спокойствие! — хладнокровно сказал Эдуард, глядя на дисплей со схемой состояния корабля — Это всего лишь ещё одно колесо.

У ровера недоставало по два четвёртых колеса с каждой стороны.

— Вот же Иуды! — выругался Анатолий.

Шум и тряска от непрерывной ударной волны всё усиливались. Гиродины и РСУ помогали удерживать аппарат тепловым щитом против движения.

Аппарат довольно долго был охвачен пламенем. Сильная гравитация планеты ускоряла корабль, в то время как сопротивление воздуха его замедляло. Наконец, шум стал понемногу затихать.

Когда шум затих и пламя исчезло, ровер падал почти вертикально. Открылись несколько крохотных люков, раскрылись несколько больших парашютов, аппарат резко замедлился. Он повернулся примерно на сорок пять градусов, и теперь падал колёсами вниз. На высоте ста метров отделение теплового щита, который, болтаясь и кружась, ударился о поверхность.

У самой поверхности аппарат дожёг последнюю каплю топлива, дав небольшой импульс. Затем на большой скорости ровер ударился задними колёсами о поверхность. Заднюю часть подбросило. Затем снова удар. Оба задних колеса встали. Затем упала передняя часть. Ровер слегка покачался и покатился. Затем сработали тормоза, и аппарат застыл. Парашюты распластались по поверхности.

Сила тяжести в два раза больше Земной. Всего-то! Однако люди с непривычки с трудом могли даже дышать.

— Конечная станция, на***! — сказал Анатолий, очухавшись — Поезд дальше не идёт, просьба выйти из вагона!

Энтони попытался отстегнуться от сидения, но с трудом мог пошевелить налитыми тяжестью руками.

— Чёрт возьми! Будь проклят тот день, когда я решил лететь сюда! — воскликнул он.

Путешественники ещё целый час сидели, привыкая к новым не самым комфортным условиям, проклиная бессердечную суку-гравитацию. Спереди ровера между иллюминаторов развернулась прямоугольная антенна, с помощью которой осуществлялась связь.

Телефонный звонок.

— Ало — сказал Эдуард.

— Здорова! — сказал капитан с борта звездолёта. Роверы, что находились в полёте, ретранслировали сигнал.

— Как вам Ева? — поинтересовался капитан явно в приподнятом настроении.

— Ева-отлично! — сказал Анатолий, взглянув на Еву, которая в это время расплылась в улыбке — А вот Ева-х*… - он не договорил, потому что Эдуард закрыл ему рот и продолжил за него:

— Хорошо! Прекрасно! Замечательно!

— Да! — поддакнул Колин, — Просто мечта!

— Да уж, прямо чувствуется лёгкость! — саркастично заметил Энтони.

— Да! Лучше места и представить невозможно! — поддакнул Анатолий, просекши фишку.

— Наблюдаю единорогов, какающих радугой! — сказал Элиас.

— Так, всё! Хватит! — вмешалась Ева, остановив этот фарс.

Пейзаж в иллюминаторах представлял из себя равнину, покрытую чёрной травой и редкими деревьями. Вдалеке начинался лес.

Через какое-то время люди таки нашли в себе силы отстегнуться. Эдуард даже встал.

— Ну, как ощущения? — поинтересовалась Оливия.

— Если забыть о том, что это навсегда, терпимо — ответил Эдуард.

— Ничего, — сказала Ева, — привыкнешь.

— Сама к себе привыкай! — огрызнулся Эдуард.

Народ поднялся.

— Ощущения такие, будто тащу тяжёлую штангу! — заметила Ева.

— А нефиг быть такой массивной! — сказал Элиас.

Атмосфера Евы вполне годиться для дыхания землян, но в ней могут быть вредные микроорганизмы. В скафандры встроены силовые экзоскелеты, которые были активированы. В ровере и скафандрах медленно выравнивалось давление с окружающим пространством. Когда давление внутри составило две с лишним атмосферы, как и снаружи, можно было выходить.

Маленькая дверца, примерно метр в диаметре, отворилась, и первым через неё ногами вперёд полез Эдуард. Выдвижной лестницы не было, он встал на колесо, затем слез с него, встав на землю.