Космические оборотни

— Ну, что за чертовщина. Раз уж она здесь, то мне нужно кое-что ей сказать. Спасибо за все, что вы сделали, Дорис.

— Вы дурак! — бросила медсестра и вышла прочь.

Мэри подошла к моей койке.

— Сэм, — сказала она. — Сэм…

— Меня зовут не Сэм.

— Я никогда не слышала твоего настоящего имени…

У меня не было ни времени, ни желания объяснять, что родители наградили меня именем «Илахью», поэтому я просто усмехнулся:

— Что из этого. Сойдет и Сэм.

— Сэм, — повторила она. — О, Сэм, дорогой мой…

Она склонила голову. Я деланно фыркнул.

— Да, я понимаю. Не знаю почему, Сэм. Я пришла выяснить, почему ты ненавидишь меня. Вероятно, я ничего не смогу изменить, но я должна знать. Понимаешь, должна!

— После всего того, что ты совершила, ты не знаешь, почему? Мэри, может быть, ты и холодная, как рыба, но ты отнюдь не глупа.

Она покачала головой.

— Просто отсталая, Сэмми. Я не равнодушная, но я часто совершаю глупые поступки. Взгляни на меня, пожалуйста. Я не знаю, что они с тобой сделали. Я знаю, что ты позволил им это сделать, чтобы спасти меня от этого. Я знаю это и глубоко тебе благодарна. Но я не понимаю, почему ты ненавидишь меня. Я не просила тебя совершать этот поступок и, видит бог, я не хотела, чтобы ты это делал!

Я ничего не ответил. Тогда она сказала:

— Ты мне не веришь?

Я прислонился к стенке, приподнявшись на локте.

— Я верю, что ты сама себя убедила в том, как все это было. А теперь я расскажу, как все это было на самом деле.

— Расскажи, пожалуйста.

— Ты сидела в том гнусном кресле, прекрасно зная, что я никогда не допущу, чтобы ты прошла через все это! Ты отлично понимала ситуацию, независимо от того, признавал это или нет твой хитрый женский ум. Старик не мог бы принудить меня ни оружием, ни пыткой, ни даже наркотиками. А ты могла! И сделала это! Ты вынудила меня сделать такое, что я лучше бы умер, но не сделал. Даже мысль о прикосновении этой мерзости делает меня грязным, заставляет ощущать себя «порченным». И ты это сделала!

Лицо ее стало постепенно белеть, пока не стало зеленым на фоне волос. У нее перехватило дыхание.

— Ты веришь этому, Сэмми? — едва слышно произнесла она.

— Разумеется.

— Сэм, но ведь было все иначе! Я не знала, что ты окажешься там. Я была совершенно поражена, когда увидела тебя, поверь мне. Но я должна была пройти через это. Я обещала!

— Обещала, — повторил я. — Да, это все покрывает обещание школьницы.

— Вряд ли это было обещание школьницы.

— Может быть. Но сейчас это уже не имеет значения. Так же, как и не имеет значения, говоришь ли ты правду о том, что не знала, что я буду в той комнате. Суть вот в чем: ты была там и я был там — и ты могла, обязана была предвидеть, что может произойти, если ты сделаешь то, на что пошла!

— О, это только тебе так кажется, и я не в состоянии оспаривать факты.

— Еще бы!

Довольно долго она стояла молча. Я не мешал ей. В конце концов она сказала:

— Сэм, когда-то ты говорил, что хочешь жениться на мне…

— Тогда были совсем другие дни.

— Я не жду, что повторишь это предложение.

Но как естественное следствие того, что произошло, Сэм, неважно, что ты об этом думаешь, я хочу сказать тебе, я от всей души благодарна за все, что ты сделал для меня. И теперь я совершенно иначе отношусь к твоим словам, Сэм. Ты меня понимаешь?

Я улыбнулся ей.

— Боже праведный, изворотливость женского ума меня восхищает и поражает. Ты всегда считаешь, что можно уравнять счет и начать все сначала. — Я продолжал ухмыляться, пока она вся не зарделась. — Со мной это не пройдет. Я не причиню тебе беспокойства, приняв такое великодушное предложение.

— Я позволила себе решиться сказать об этом, — произнесла она ровным тоном. — И я согласна на это и на любое другое, что я могла бы для тебя сделать.

Я откинулся на подушку.

— Конечно, ты можешь для меня кое-что сделать.

— Что же? — в ее глазах вспыхнул огонь.

— Перестань меня беспокоить. Я устал.

Я отвернулся.

Старик просунул голову в дверь. Моим немедленным впечатлением было удовольствие — от влияния личности Старика тяжело избавиться. Затем я все вспомнил и похолодел. Я стряхнул с себя обаяние личности Старика.

— Я хочу поговорить с тобой, парень, — начал он.

— Я не желаю с вами разговаривать. Уходите!

Он не обратил внимания на эти слова и прошел вовнутрь.

— Можно присесть.

— Вы, кажется, это уже сделали.

Он и на это не обратил внимания.

— Понимаешь, сынок, ты один из лучших моих людей, но иногда все же ты слишком спешишь с выводом.

— Пусть это вас не беспокоит, — сказал я. — Как только врач меня выпишет, я увольняюсь.

Наш босс всегда слышал только то, что хотел слышать.

— Ты очень спешишь с заключениями, сынок. Возьми хотя бы для примера, эту девушку — Мэри…

— Какую Мэри?

— Ты отлично знаешь, кого я имею в виду. Тебе она известна под именем «Мэри Каванах».

— Вот и забирайте ее себе!

— Опять ты прыгаешь! Ты не представляешь себе, как своим поведением расстраиваешь Мэри. Из-за тебя я могу лишиться прекрасного агента.

— Ха-ха. Я весь в слезах!

— Послушай-ка ты, сопляк зеленый, у тебя нет ни малейших причин быть с ней грубым! Тебе неведомы факты!

Я ничего не ответил — объяснения не самая лучшая защита.