Космонавты Гитлера. У почтальонов долгая память

[Майор Трокаль]

Из микроавтобуса, подъехавшего к обветшалому трехэтажному дому, построенному в пятидесятых, вышел милиционер, за ним двое мужчин в гражданском и женщина. Они вошли в подъезд и поднялись на последний этаж. Представитель правопорядка позвонил в одну из дверей. «Лидия Семеновна! – произнес он громко, нажимая кнопку звонка. – Это Костерков, участковый, откройте. Гости к вам!»

Его слова гулко падали в пустоту подъезда.

– Семеновна! – строго произнесла женщина, бывшая с ними, в ее голосе звучали ноты представителя местного домоуправления. – Открывай, свои!

Дверь приоткрылась, милиционер коротко обрисовал ситуацию удивленной Семеновне, старушке-божьему одуванчику. Его прямолинейное заявление, что именно от нее, ответственного квартиросъемщика, Семеновны, зависит государственная безопасность, привели мирную бабушку в трепет. Она робко отступила в тесную прихожую, «конечно же… конечно», приглашая всех войти. Строгая дама из домоуправления быстро перевела разговор на конкретные жилищно-коммунальные проблемы, близкие любому квартиросъемщику.

Двое мужчин прошли на кухню и рассматривали из окна здание впереди, прямо через дорогу, за бетонным забором, одиноко возвышающееся на пустыре. Отсюда оно просматривалось хорошо. Первый, старший из сотрудников, дал указание своему подчиненному – и тот переговорил с кем-то по рации.

В это время у подъезда, рядом с микроавтобусом, остановился внедорожник. Находясь в нем, майор Трокаль принимал сообщения по оперативной связи. Он дал команду: из микроавтобуса появился боец в камуфлированной форме, с рюкзаком за плечами, в руках он держал необычный обтекаемый футляр, – и скрылся в подъезде.

Майор пытался оценить ситуацию, исходя из вводной, данной ему командованием, и той информации, которую передавали с наблюдательных пунктов. У него позывной «ястреб» и… как будто голоса «беркутов», «соколов», «филинов» – позывные боевых групп, находящихся сейчас в нескольких автомобилях, остановившихся на максимальном приближении к дому на пустыре, – слетались к нему в рацию.

По сведениям, полученным от оперативного источника, в этом пустующем доме должна состояться встреча руководителей террористических группировок, а возможно, и прибывших арабов-резидентов. В штабе приняли решение: штурмовая группа майора должна захватить террористов за передачей денег, оружия, инструкций по проведению терактов. К тому же оружие и взрывчатку они могли хранить здесь, заранее подготовив свою базу. Его бойцы готовились к штурму. Майор Трокаль ждал указаний, что решат там, наверху?

Если это действительно «база» и если здесь что-то намечается, то месторасположение выбрано, безусловно, с умом. Пустырь, заброшенное здание не то какого-то склада, не то бывшей строительной конторы. Вокруг открытое пространство, и если контролируются подходы из окон второго этажа, то как подобраться? Сколько боевиков может в нем находиться? Или все начинено «сюрпризами», минными ловушками?

Майор отдавал то или иное необходимое распоряжение… но не был уверен, придется ли, и правда, штурмовать? Или дадут отбой? Пока, на данный момент, точно неизвестно: засел там кто-нибудь, нет? Реально ли то, что приедут «резиденты»? И будет ли штурм? А то, может, в очередной раз… как это поется в песне: А город подумал, ученья идут?

Верить всем этим «оперативным источникам» никак нельзя. Может, чтобы повысить свой гонорар… или престиж, или влияние (кто его знает, что у них на уме?), они передают сведения о том, что «база», которую они якобы «сдали», битком набита оружием, взрывчаткой. А на самом деле – ничего. Сколько раз так бывало! Но с ними очень «бережно» работают, стараются не отпугнуть, проверяют и перепроверяют информацию. Внедрить осведомителя в ближайшее окружение самой верхушки непримиримых сепаратистов почти невозможно. Если кто-то идет на контакт, соглашается на сотрудничество… то это опять же игра, видимая сдача позиций, сложные многоуровневые комбинации. В том, чтобы двигать фигуры, балансировать расстановкой сил, предугадывать ходы, видеть всю игру – есть особые стратеги там, наверху. У них свои правила.

А у майора свое представление именно об этой конкретной операции. Он отвечает за то, чтобы провести ее максимально эффективно, без потерь. Мысленным взором он представлял, перебирал в памяти лица ребят своего подразделения – и кто из них где сейчас находится; и даже о чем думает, что переживает в эти минуты. Он видел их, сжимающих готовое к бою оружие: кто-то волновался, и лицо его было напряжено, кто-то балагурил, за внешней беспечностью скрывая нервный мандраж. Это особое возбуждение… но только перед атакой, и оно пройдет, когда, движимые железной волей команд, необходимостью действовать, решать мгновенно, – ведь от этого зависит и твоя жизнь, и жизнь товарищей, – они бросятся в неизвестность… За «кромку Хаоса», как сказал военврач Солодовников. Ступят на грань (выражаясь научно) «между порядком и энтропией».