Космопроходимцы (вторая часть). Ксеноопера "Жнец, Швец, Игрец" (СИ)

Яхту едва заметно тряхнуло, Жнец машинально схватился за руль, мельком подумавши: чепуха, волной ударило в корпус, чтоб рулевой не ловил чаек. Чайка, отрешённо подумал он, точка пространства, к которой привязан я. Не пространства-времени, а ментального пространства. Метка. Он прислушался: водомёты воют всё время, пытаясь выровнять ход. Это не волной в корпус ударило, это... По спине холод, как будто ползают щупальца. Жнец дёрнулся, и тут же сообразил - поздно. Руками не пошевелить, льётся на пол вода, шибает в нос рыбьей вонью, на шее скользкое, мерзкое щупальце. Ну, вот ты и явился, начальник, сообразил он, а я прощёлкал клювом, думал о птичках. Кой чёрт - чайка! Слепая память Ноя совала мне вместо метки подходящий образ и подсунула. Как я не догадался? Слепец. Теперь не вырваться, этот головоногий прицепился сначала к днищу, просунул в окно щупальца - и всё. Готово. Перевернёт лодку? Спиро ничего не успеет сделать, захлебнётся во сне. Он и понять-то ничего не успеет, пьян в стельку. Может, так лучше. Ни отца, ни деда.

От мысли этой стало тошно. Душно, рыбья вонь. Он что, так меня и задушит? По условиям задачи требуется медленно увеличивать давление, а потом лишить возможности дышать. Ну нет, подумал Ной. А поговорить?

Он упёрся ногами в пол, напрягся, собрал силы...

Слева в голове тёплый шарик. Занат атранир, подсказала головоногая память. Зрение посвящённых, тупо повторил Ной. Учредитель присосался к месту прикрепления ментального столба, сообразил Жнец, тоже поговорить хочет.

- Ты хочешь, не я, - услышал он. Голос бесцветный, как шум ветра в сухих листьях.

'Опять эмоции, - обозлился Жнец. - Надо думать. Нельзя пускать его внутрь, это моя память, моя жизнь'. Он попробовал выгнать начальника прочь, но сил хватало только на то, чтобы шарик не заполнил собою весь мозг. Должно быть, тело Ноя сопротивлялось, потому что стало больно.

- Не понимаю тебя, - сказал Учредитель. - Ты хочешь говорить или нет?

- Только говорить. Внутрь не лезь, - ответил Жнец.

- Почему? Всё равно я всё узнаю, когда у меня будет память этого гуманоида. Раньше или позже - какая разница?

- Значит, есть разница, раз я не хочу. Это моя жизнь.

- По закону ты должен выполнить задание и предоставить память в полном объёме, иначе твоя личность будет уволена, а память станет собственностью администрации Системы Пересадочных Станций.

- Вся, кроме последней реализации.

- Вся, с последней реализацией включительно. В закон внесена поправка в части касающейся твоей последней реализации.

- На каком основании?! - возмутился Жнец.

- Параграф двести сорок девять дробь семь, пункт омега.

- Информация, угрожающая безопасности системы?! Что за чушь?!

- Без эмоций. Да, такая информация содержится у тебя в памяти гуманоида. Поэтому прекрати сопротивляться, это бесполезно. Дай мне выполнить задание согласно закону, и ты останешься бессмертным.

- А если я не захочу?

- Тогда я получу его память после твоей смерти, возьму на работу нового Жнеца, а тебя уволю.

'Ему очень нужна память Ноя, - понял Жнец. - Он торопится, чего-то боится. Учредитель напуган?! Значит, дело серьёзное. После смерти Ноя всё равно ведь получит память, чего ему бояться? А, я понял. Время поджимает, информация нужна срочно. Ну нет, начальничек, ничего я тебе не дам. А вытащить силком почему-то не хватает у тебя мочи. Почему?' Жнец пытался вспомнить. Из ментальной сферы пришёл ответ: хулз-эк-хулз, лицом к лицу. Ему не хватает сил, потому что он со мной не хулз-эк-хулз. Прилип к днищу, тупой моллюск. Жнец тут же пожалел, что подумал об этом. А может, Учредитель сам догадался, что надо делать, и потащил тело Ноя наружу. Жнец цеплялся за руль, за поручень, за что попало. Яхту, бросило набок, чуть не перевернуло, ударило бортом, она выровнялась.

- Ничего у тебя не выйдет, начальник, - злорадствовал Жнец. - Окошки тут узкие.