Космос моей жизни

Они] окружили меня всеми заботами, дали мне искусственную атмосферу, замкнутую в шаровом, частью стеклянновидном приборе, в котором были растения с прекрасными, зреющими плодами, превосходно утолявшими голод и жажду.

Но этого мало: когда я хотел видеть их жизнь, они плотно закрывали мое тело, без нарушения его форм и свободы движений, особой довольно тонкой оболочкой, предохраняющей его от опасного отсутствия атмосферного давления; они снабжали меня сосудами с кислородом и разными другими аппаратами, имевшими связь с моим телом и заменявшими на некоторое время воздух и питание. Аппараты эти благодаря почти полному отсутствию тяжести не были бы для меня обременительны, если бы были и в 1000 раз массивнее!

Так я выходил из своего жилища и все видел.

Для них же было безразлично – жить в атмосфере или без нее, потому что газы и вообще все посторонние тела не могли проникать через их кожу; слой атмосферы только немного замедлял их питание солнечными лучами…

Бесконечно сложные, обширные и разнообразные сооружения, таинственные деяния и масса явлений, для меня неразгаданных, – все это я опускаю и опишу лишь то, что кидается в глаза и доступно нашему человеческому уму…

Когда я привык к ним и научился их зрительному языку (мне они приспособили особый механизм для «картинного» выражения своих мыслей), я с ними много беседовал.

Не буду говорить о формах их тела, потому что понятия о красоте даже у одной породы двуногих крайне субъективны; несмотря на это, могу сказать, что и для меня – человека – формы их показались в высшей степени изящными.

Нужно ли напоминать, что с астероидов Солнце кажется совсем маленьким и светит и греет в 3, 4, 5… даже в 20 раз слабее, чем на Земле. Астероиды, близкие к Марсу, получают ⅓ долю того, что мы, но чем дальше от него, тем меньше света и тепла дает им Солнце. У Юпитера сила светила уменьшается раз в 25, и оно кажется яркой вольтовой дугой, почти звездой.

Поэтому, судя по месту моего пребывания, для меня требовалась большая или меньшая защита от холода. Жители же тамошние, чересчур удаленные от Солнца, имели кровь холодную, как наши рыбы и насекомые, и были сотканы из веществ, трудно замерзающих.

29. Моя беседа с туземцами.

– Откуда вы? – спросил я однажды у них.

– Мы переселенцы с других больших планет.

– Как же вы попали сюда и как живете в пустоте, когда ваши тела были приспособлены к жизни в атмосфере?

– Как мы попали сюда – это я не могу вам объяснить, до такой степени оно сложно; что же касается атмосферы, то наши тела преобразовывались понемногу и применились к жизни в пустоте, как у вас водные животные постепенно превращались в сухопутных и нелетающие в летающих. Вообще на планетах сначала появлялись водные животные, потом – живущие в воздухе и, наконец, – в пустоте…

– [Я никогда не видал, – прервал я, – чтобы вы ели;] скажите, пожалуйста, чем вы питаетесь?

– [Мы ничего не едим в том смысле, как вы это понимаете;] мы питаемся и развиваемся подобно растениям – действием солнечных лучей.

– [Это восхитительно, что вам не нужно заботиться о куске хлеба и не нужно убивать и пожирать слабейших; ваша жизнь – давнишняя моя мечта, казавшаяся мне неисполнимой.] Но я все-таки не понимаю… Растение питается соками земли и газами воздуха, которые энергия солнечных лучей переделывает в ткань растений. [А вы говорите, что вы, как растения, ничего не едите!

– Вначале, правда, пока мы еще окончательно не сформировались, и мы живем, как земные растения и животные, в особой искусственной среде, переживая эмбриологически разные фазисы нашей эволюции в бесконечном прошедшем. Ведь и у вас бабочки и другие насекомые, в первом периоде, живут в форме червяков… Так же и лягушки – сначала дышат жабрами, а затем легкими…

– Как же вы, в таком случае, дышите и едите?]