Костя в школе. Началка

И вот, проверочные позади, оценки вполне достойные, настал лучший день в году. Потому что нет ничего лучше, чем прийти в школу, когда не надо учиться. Наталья Сергеевна собрала у нас учебники, поблагодарила за хорошую учёбу, вручила грамоты двум отличникам – Марусе и Матвею. Мы бурно аплодировали. Потом мальчики вышли из класса, чтобы девочки переоделись в бальные платья. Впустили обратно через полчаса. Я даже не сразу всех узнал. Они, оказывается, ещё и причёски смастерили. Особенно меня поразила Вергилия – на ней было какое-то невероятное розовое платье, всё в кружевах, с длинным шлейфом, который она придерживала за специальную петельку, и высокая причёска. Я заметил, как Никита разинул рот, увидев её. И не он один.

А вот Маруся смущалась, сутулилась и явно старалась не встретиться со мной взглядами. На ней было простое светло-серое платье, зато в распущенных волосах светился и переливался бриллиантовый обруч.

Я почувствовал, что надо её как-то подбодрить.

– Очень красивый обруч, – сказал я.

– Спасибо, – ответила она.

– Это диадема, – поправила оказавшаяся рядом Вергилия.

Девочки ушли, и мы тоже переоделись в костюмы, нам хватило пяти минут. Я совершенно забыл, что мама положила в рюкзак чёрные ботинки и надел те же светлые кеды, в которых пришёл. Мама, конечно, потом долго охала и всплёскивала руками, но в итоге это оказалось к лучшему.

Родители ждали в актовом зале – их рассадили вдоль стен.

Балерина в длинном красном платье с большим разрезом в районе правой ноги объявила начало бала и включила музыку. Батман карагандю, рондежам в партере… а вот уже и наше местечко на паркете. Я заглянул Марусе в глаза – она улыбнулась, но как-то грустновато, или мне показалось? Справились мы неплохо – она танцевала так же чётко и правильно, как делала вообще всё. Я попробовал не зажиматься по совету Вергилии, но быстро понял, что нужно выбрать одно из двух – либо правильно, либо раскованно, и выбрал первое. Из остальных танцующих я заметил только Вергилию – она будто летала, похожая на фею из сказки, и Никита не помешал её полёту. Действительно, пять минут и дело с концом. А какие страсти бушевали из-за этого вальса – страшно вспомнить.

Потом мы ещё спели несколько песен, а Наталья Сергеевна произнесла трогательную речь-напутствие, из-за которой половина мам прослезилась. Потом директор много шутил, потирая свои большие руки. И говорил, что с учениками нашего класса у него связаны незабываемые моменты. Потом вышли несколько мам и тоже говорили речи, и вручали учителям цветы и подарки.

Наконец раздались заключительные аплодисменты, и заскучавший Бочка крикнул:

– А теперь – айда в футбол!

– Ура-а! – И мы понеслись на выход.

Родители заволновались:

– Переодеться, надо переодеться!

– Не надо! – возразил Бочка. – Так веселее!

И мы побежали играть прямо в бальных нарядах. И играли минут сорок под дикий хохот Бочки и под прицелом десятков камер.

Сложнее всего было запомнить, кто в чьей команде, и не запутаться в чужом платье при близкой игре. Вергилия порхала по флангу, независимо от траектории мяча. Зато Маруся играла серьёзно, и мы провели с ней отличную комбинацию: ценой блестящей туфельки, от мыса которой при ударе пыром полетели искры, она сделала прострел вдоль Венькиных ворот, и я залепил точно в «девятку».

Сенька обругал Веньку, Венька – Сеньку. Конечно, Клещики, игроки школьной сборной, не могли допустить поражения, и Сенька начал фолить направо и налево. Бочка несколько раз хотел свистнуть, но свисток выпадал изо рта, и судья снова складывался пополам от смеха. И когда Никитке досталось от Сеньки по голени, только продолжение нашей атаки предотвратило стычку. Сенька злился не на шутку и в какой-то суматошный момент нарочно наступил на Вергилин шлейф. Раскатистый треск, и часть кружавчиков осталась лежать на поле. Вергилия подняла их, еле сдерживая слёзы. Но Сенька побежал дальше, и этого никто, кроме меня, не заметил. Хотя нет, похоже, заметил Никита.

– Ты зачем платье порвал? – донеслось до меня.

– Я? – удивился Сенька. – Я не нарочно. Футбол же.

– Нарочно, я видел. Иди извинись.

– Ой-ой, – ещё больше удивился Сенька, – защитник нашёлся. Братишки рядом нет, тебя-то кто защитит?

Мы с Венькой уже были рядом.

– Сейчас покажу. – И Никита толкнул Сеньку в грудь.

Мы с Венькой переглянулись и, понимая, что времени у нас мало, тоже бросились мутузить друг друга. Девочки завизжали, мамы закричали, и Бочка растащил нас, как щенков. Все легко отделались, хотя Клещики всеми силами изображали побитых.

Теперь нужно было предотвратить родительскую потасовку.

– Это что такое? Вы что себе позволяете? – кричала Анна Клещ.

Мы с Никитой молчали.

– А зачем ваш сын порвал девочке платье? – спросила моя мама.

– У кого тут целые платья? Это не я придумала играть в футбол в платьях!

– Он нарочно порвал, – уверенно возразила мама, и по её голосу я понял, что эта партия будет за нами.

Сенька меж тем отчаянно мотал головой.