Читаем Костры на алтарях полностью

Костры на алтарях

— Он не ломщик, он dd.

Владелец «Подпрограммы» поперхнулся:

— Ты рискуешь ради наемника?

А в выцветших глазах старика отчетливо читалось недосказанное:

«Идиот!»

Прокопыч не был совсем уж плохим человеком: случалось — предавал, случалось — защищал до последней возможности. Случалось, сначала защищал до последней возможности, а затем предавал. Все, как у всех. Может, потому и дожил до своих лет. А может, секрет его долголетия заключался в том, что доверял старик только своим и рисковал, соответственно, только ради них. Ломщики и машинисты, нейкисты или нет, не важно, в конечном итоге все они так или иначе прославляли Поэтессу, одним словом — люди Цифры, вот кого Прокопыч считал своими. Тот, кто неспособен осознать красоту бинарного кода, никогда не поймет машиниста, никогда не станет ему братом, никогда не сможет думать так, как человек Цифры. Вот почему, услышав признание Сорок Два, старик был ошарашен, подобно древним церковникам, которым объявили, что Земля круглая.

— Он тебя предаст!

— Он мой друг.

— Что он понимает в Цифре?

— А что мы понимаем в мире? — резко ответил Сорок Два. — В том мире, который находится за пределами сети?

— Мы много понимаем и в мире, и в жизни. Но даже самые тупые братья знают, что человекам доверять нельзя.

— Потому что они не умеют писать программы?

— Нет, потому что мы умеем. Мы способны на то, что недоступно их пониманию, мы обогнали их в развитии, они теряют свой мир, потому что он становится Цифрой, становится нашим. — Прокопыч принес еще по бокалу пива, добавил в опустевшую тарелку орешков, и продолжил: — Ты, Сорок Два, слишком много времени проводишь в сети, тебе позволительно спрашивать: что мы знаем о мире? Потому что ты его видишь только через монитор коммуникатора. Мир для тебя — это взломанные серверы и чистый путь для твоего dd, мир для тебя — игра. А большинство машинистов общается с человеками каждый день. Они виляют между полицейскими и бандитами, ходят на работу в Сити или ломают порносайты. Они живут, они знают законы мира. И они видят, что Цифра приближается. Не верят, а видят. И те человеки, что способны соображать, тоже это видят. И поэтому не любят нас. На подсознательном уровне не любят. Интуитивно. А ты собираешься рискнуть собой.

— Я собираюсь рискнуть ради приза, который назначен победителю, — хмуро ответил Сорок Два.

— Что за приз?

— Рукописная книга.

Старик едва не поперхнулся второй раз. Судя по смятению, появившемуся в его глазах, он не сразу понял, о чем идет речь. Сначала надо было сообразить, что книги когда-то делали из бумаги, вспомнить, как эти книги выглядели, затем осознать, что кто-то способен наполнить страницы не печатным текстом, а от руки, с помощью…

— Кажется, это называлось «авторучка»?

Сорок Два пожал плечами:

— Я не знаю, чем написана книга: авторучкой или карандашом, мы должны были просто украсть ее. В результате книгу увели у нас из-под носа, мы оказались крайними, а потом началась свистопляска. Европол встал на уши, оцепил едва ли не все Альпы и разгромил мюнхенское отделение dd.

— За что вы как следует врезали Исламскому Союзу.

— При чем здесь Евросоюз? — поморщился Сорок Два. — Гораздо важнее то, что перед делом моему dd выдали амулет. Колдовской амулет. И dd сказал, что эта штука работала! Понимаешь? Работала! Вот о каких законах мира я говорил: о неизвестных нам! Мы знаем, что «синдин» расширяет сознание, позволяет нам сливаться с Цифрой, но, черт побери, мы и понятия не имеем, как он работает! И даже кто его создал!

— Храмовники!

— Это одна из версий.

— Ладно, плевать на «синдин»! — хмыкнул Монгол, испытующе глядя на Сорок Два. — Но сказки…

— Я говорю не о сказках, а о законах, которые объясняют необъяснимое! О формулах невозможного и аксиомах чуда. О тех законах, которые упустила из виду Поэтесса и которые мешают наступлению Цифры.

Сорок Два ждал, что Прокопыч рассмеется ему в лицо, однако старик оставался серьезен. А когда понял, что молодой ломщик ждет ответа, отвел взгляд и чуть дерганым, неуверенным движением погладил поверхность стойки.

— Ты считаешь, что таких законов нет?

Прокопыч отрицательно покачал головой:

— Я видел…

Взгляд не поднял.

И Сорок Два догадался:

— Ты видел необъяснимое?

— Не жди откровений и больше ни о чем меня не спрашивай, — тихо отозвался старик. — Я знаю очень мало и видел совсем чуть-чуть, но если буду трепать об этом — меня убьют.

— Кто?

— Все, что я могу тебе сказать: да, твои подозрения имеют под собой основания.

Прокопыч повернулся и медленно направился в подсобное помещение бара. Удивленный Сорок Два покачал головой и жадно сделал несколько глотков пива. На его верхней губе появились белые пенные усы.