Кот, его ведьма и проклятый принц

Цилия гладила мальчиков, и ровнее спины их становились с каждым её словом, плечи – шире, а взгляд наполнялся гордостью. Только вот потух он у обоих, когда произнесла она следующие слова:

− Один из вас обратится невообразимой мощью и вознесётся в небеса, чтобы гореть ярко и освещать людям путь и защищать их жизни от светил, вашим отцом осквернённых, сдерживать их жар. Того наделю я божественной силой своею и отца вашего, тот станет богом раньше второго и обретёт бессмертие. Выберите сами, дети мои, кто больше достоин этой награды.

Ушли сыновья от матери раздосадованные: не знала та, что давно в их сердцах любовь к девушке одной жила. И ни один не хотел уступать другому.

− Я хочу жить здесь, внизу, − говорил Алькор брату своему, и тот грустнее прежнего становился.

− Я тоже не хочу покидать наш дом, Мицар, я не уступлю тебе.

И решено было устроить состязание, а победитель оставался в Сфере Двух Звёзд, и просил он даровать мать свою себе жизнь обычную, смертную, чтобы с любимой её прожить в труде и радостях земных. Росли среди обычных людей Мицар и Алькор, и чуждо им было всё божественное, не лежала душа их к небесам.

Три состязания придумали себе братья. Два дня соревновались они, будучи равными. Два дня состязались в играх за право победителя. И не было проигравшего ни по силе, ни по умениям. Только на третий день пришла посмотреть на них девушка, о которой оба они грезили. Выровняли спины уставшие Алькор и Мицар, новых сил в тот же миг набираясь. Но одарила девушка взглядом брата синеглазого, к Мицару сердце её лежало. И дала ему свой белый платок. А как увидел это Алькор, так плечи его и опустились.

Победил Мицар да возрадовался, возвестили тут же Цилию о решении своём братья.

Побежал к возлюбленной своей Мицар, принёс ей благую весть: скоро их дома породнятся и будут жить они вместе. Ликовали они до поздней ночи, и под утро вернулся Мицар в дом свой, Алькор уже спал, печалью охваченный. Пожалел его брат и поцеловал в лоб холодный перед тем, как лечь рядом. Только вот не спал Алькор, до утра он от боли своей плакал да брата ждал, видел он, в какой дом побежал тот, да ревностью сердце его наполнилось и злобой.

− Если меня ждёт худая участь, то и тебе не жить под этим небом жизнью, что моей могла быть.

И убил его Алькор, слезами обливаясь, убил во сне и выбежал из дома в ночи, лишь платок брата украв вместе с его жизнью.

И вздрогнула Цилия, когда сердце сына её остановилось, и вздрогнул в тот миг Альхазар, неладное почувствовав. Понял он, что ошибался, оборвалась жизнь его плоти и крови, и тотчас он отозвал силу свою разрушительную от двух звёзд. И поняла Цилия, что ошибку тоже допустила она.

Три больших любви было у богини, и одна погубила другую из−за слепоты её. Погубила их всех её глупость.

Разрушительное бедствие для мира – глупость его богини.

И даже светило её не спасло от тени души детей её, сгустились они прямо над их домом, опустились прямо в их головы, занеся худые мысли, подтолкнули к греховным деяниям.

Плакала Цилия над телом сына своего возлюбленного. Взяла она половину своей души и искру, что осталась в остывающем теле Мицара и вдохнула силу свою, отправляя его в небеса. Только так могла она спасти то, что осталось от него, только так могла сохранить для себя и мира.И унёс ветер божественный его тело, смёл с земли окровавленной, звёздной пылью обратив, а потом собрал воедино. Засияла звезда Мицара ярче всех других звёзд, а слёзы матери омывали её со всех сторон.

Разгневалась Цилия первый раз за свою вечность, боль утраты затмила её милосердие, когда второго сына она отыскала. Плакал Алькор и просил прощения, рассказал, как жить хотел обычной жизнью с любимой своей, только не осталось уже в сердце матери жалости для него. Остановилось её сердце и затих весь мир, когда тело бездыханное она сына своего увидела. Померк свет для неё, и слова Алькора не долетали до ушей её.

Смолкли плачь и мольбы, едва богиня взмахнула своею рукой. Обернулся платок белый, что из руки сына её выпал, вокруг головы его, залепляя рот. И больше криков и слов прощения не слышала Цилия, оскорбляли они ее материнское сердце, сына лишившееся.

− Будешь вечно ты видеть, что натворил, Алькор, и страдать вместе со мной. Нет тебе прощения.

И вознесла она второго сына своего вверх, но не силой божественной одаряя, а пленяя в полотне неба. Теперь вечность он будет спутником Мицара, и гореть будет душа его за злодеяние его, и светить в пустоте.

Долго была безутешна богиня, не могла смотреть она на сыновей своих в небесах. Знала она, что любовь к людям ослепила её, да не разглядела чувств детей собственных. И покинула она Сферу свою, бежав от воспоминаний и вины. С тех пор не отзывается она на молитвы к ней обращенные да не принимает дары, в храмы её принесённые, но вечно люди будут помнить о жертве её и сыновей.

Теперь у Сферы одна богиня−покровительница, а сестра её отдаётся печали и страданиям в Цитадели Бескрайней, нет больше в её сердце любви, лишь скорбь и вина.

Глава 29. Песнь лжеца