Кот, его ведьма и проклятый принц

− Нам? – я утёрла нос перчатками ведьмы. В голове бились три мысли: первая – я почти лишилась жизни из-за каких−то никому не нужных пирожных и кота, глупо не заметив машину, вторая – на меня свалилось столько шокирующих вещей включая кровавые сцены из жизни Мориэллы, что собственная возможная смерть в обычном мире не заставила меня биться в истерике, и третья − Люцитор назвал меня подарком.

Не знаю, что из всего удивляло меня больше.

− Видишь ли, король дал мне один древний артефакт семьи Лучезарев и просил об одном: найти истинную пару Аластора, а я предпочёл использовать его для уничтожения портала ведьмы и её ослабления. Именно поэтому никто не должен узнать о тебе, это будет наш маленький секрет, − он фыркнул на мой осуждающий взгляд. – Такие шансы выпадают нечасто, знаешь ли! Я сотни лет не мог этого сделать.

− Так из-за тебя принц лишился шанса на спасение?! – я чуть не бросилась на кота с кулаками, но он предусмотрительно отпрыгнул в сторону. – Ты обманул короля!

– Да нет же… Почти. Я изначально согласился помочь ему только из-за Мориэллы, её давно тянуло в Сферу светлых, вот и я заглянул. Но старику об этом знать незачем.

– Ты же… Да ты!… – я с обидой посмотрела на Люцитора.

− Ты не дослушала часть про подарок! – рявкнул кот, закатывая глаза. – Видимо, богиня−покровительница услышала мольбы старого короля, и пара−таки появилась на отборе вопреки моему поступку. И хвала ей.

− Ох, − я осела обратно на постель, и теперь поджала губы. – Скажи, Люцитор, а могла пара не появиться на отборе?

− Могла, − сказал он, и я затаила дыхание. – На первом могла и не появилась, на втором могла и не появилась. А на третьем не могла. Предсказания богини не врут никогда.

− Ясно, − я опустила глаза. – Это та самая Алмари из легенды?

− Ага, − кивнул Люцитор. – Самая непредсказуемая женщина из всех, что я знаю, Г’хдор её дери… Раньше, поговаривают, её нрав сдерживала сестра, а теперь… Ей было плевать даже на войну в её Сфере, что развязал безумный король. Странно, что она вообще решила дать ответ.

− А Г’хдор это тоже бог? Я часто слышу о нем.

− Хм, − кот почесал подбородок. – Как бы сказать, чтобы не обидеть его. Божественного в нём разве что порок и себялюбие. Он был слабым богом, а его смерть была такой глупой, что и рассказывать стыдно. Хочешь послушать еще одну легенду? Раз уж у тебя сегодня познавательный день.

− После новости о том, что меня сбила машина, меня уже ничего сегодня не удивит, − сказала я, кивнув. – Давай.

− У каждой Сферы свой бог, − сказал кот, почесав подбородок задней лапкой. – В тёмной Сфере, как ты понимаешь, бог тоже тёмный. Её создатель.

− Тот самый…

−Да. Гхдор властвовал в тех землях безраздельно и внушал ужас всем жителям. История не самая приятная, точно хочешь знать её?

− Да, − быстро закивала я, и Люцитор усмехнулся, накручивая ус на лапу.

Глава 30. Гхдор

Не отличаясь силой среди остальных низших богов, Гхдор внушал первобытный ужас в своей Сфере. Он проводил свою вечность на созданных им землях, упивался властью и силой, что были недоступны ему в Цитадели. Гхдор возвёл храм-дворец, построенный на костях, и облюбовал его, как свой собственный дом на границе миров. Жертвоприношения, дары, женщины – он с удовольствием принимал почести от народа, окрашивая кровью свои земли. Но было у него четыре любимицы. Их он сделал наложницами при своём храме, и вскоре стены его заполнились детским плачем.

Время течёт для богов иначе, чем для людей. В следующий свой визит бог узрел пять молодых девушек и юношей: три дочери встретили его у ворот храма, склонив головы, с подношениями в протянутых руках, и два сына встали позади них, смело смотря на отца. Его черты сквозили в их лицах, его смелость была во взгляде их, и Гхдор озлобился. Один хотел он властвовать в тёмных землях, один хотел внушать ужас и трепет, не считаясь с подобными себе.

− Отец мой, − сказала одна из дочерей, поднимая глаза, и словно громом поразило Гхдора в самое сердце: его сила говорила в ней, его тьмой сверкали глаза её, в её руках по венам темными змеями струилась его божественная сила. Одним взглядом черноволосая девушка заставила отцовское сердце забиться от страха впервые за долгие века. И разъярило это Гхдора. Завопил он в небеса, затянутые непроглядными тучами, взмахнул рукой своей, выпуская на волю тени из своей груди, и обрушилась на девушку кара божественная. Осветила белая луна тело, растерзанное тенями, осветила кровь, кою вбирала в себя сырая земля. И осветила страшное лицо бога-отца.

Не будет ему равного в его владениях. Ни порожденного им, ни явившегося из других земель.

Убежали другие отпрыски его к матерям, но не было дела ему до их жизней, лишь в одной пробудилась сила божественная. Изгнал он мать её из храма своего.

Только вот не мыслил бог, как жестоко материнское сердце, потерявшее дитя своё. Нет в нём места для прощения, нет в нём сострадания и милости, как нет больше места для своего создателя, бога Теней.