Кот, его ведьма и проклятый принц

Из комнаты принца, как и из покоев Мориэллы, выходила терраса, только у королевского наследника цветы не дожили до моего визита: их лепестки осыпались, а лианы посерели, крошась на пол от дуновения сильного ветра. Белые шторы подметали пол от лепестков, шурша и заглушая шаги для Аластора. Я повела белую ткань в сторону и обнаружила принца стоящим у самого балкона. Он опёрся на него локтями и смотрел вдаль, не услышав моего приближения.

− Привет, Аластор, − тихо произнесла я, подходя ближе и становясь рядом, пока глаза принца широко распахивались от удивления. – Я слышала, ты решил похитить меня? Как успехи?

Рот его приоткрылся, и я подавила улыбку. Я опять, снова и снова, когда Аластор оказывался рядом, попадала в ловушку его обаяния. При этом принц не успел еще произнести ни слова, лишь смотрел на меня своими чёрными глазами и заглядывал в самую душу. Словно на мне были чары не только кота, но ещё и любовные.

− Решил, − наконец ответил он, и голос его дрогнул. Больше в нём не было той уверенности, лишь осторожность. – Я был глупцом, да? А ты победила.

− Был.

− Но теперь я хотя бы знаю, что не спятил. Можно потрогать тебя?

На секунду я опешила, а потом наследник заложил одну руку за свой затылок.

−Или просто ущипни меня, − в его глазах была такая честность и неверие одновременно, что я смягчилась.

− Это не сон, Аластор, − моя рука легла на его локоть, и я чуть сжала пальцы. – Я здесь. А ты нарушил своё обещание, − я намекнула о завершении отбора, и принц улыбнулся.

− А ты ни разу не выполнила своё.

Встречи каждый день до конца отбора. Я опустила глаза, смутившись, и Аластор наклонился, заглядывая в моё лицо.

− Почему?

− Я ударила тебя, − прошептала я, называя одну из причин, которую он смог бы понять. – А ты… Почему?

Выдержать его взгляд было выше моих сил. В ушах шумело, а ноги едва не подкашивались. Я бы хотела ничего не чувствовать, хотела бы быть спокойной и рассудительной и просто заставить его пойти к его невестам. Но сейчас не могла. Мне нужно было услышать хоть что−то. В робкой надежде, что Аластор опять всё испортит, скажет что−то, что заставит меня возненавидеть его и больше всего на свете желать отправиться домой, а не побыть с ним еще хоть малость. Просто смотря в его бледное лицо.

− Кстати, ты ел?

− А? – принц собирался что−то сказать, но теперь был сбит с толку. И словно в ответ на мой вопрос террасу заполнил рёв его желудка. – Потом поговорим о всяких глупостях, − отмахнулся Аластор, выглядя смущенным. – Сначала ты выслушаешь меня.

Что ж, Фернис не соврал. Нужно будет заставить принца поесть.

− Хорошо, но потом ты отправишься к столу, − прищурилась я. – Я слушаю.

− В тот день ты показалась мне спасительницей, − неловко начал парень, отводя взгляд. – Просто красивой девушкой, которую я мог бы оставить себе и, возможно, избавиться от проклятия. Ведь не просто так оно тогда отступило. Я хотел влюбить тебя в себя или выкупить у твоей госпожи без твоего ведома. Оба варианта казались мне простыми.

Его слова больно кольнули меня, но я промолчала. Я и так это знала. Где девочка−кондитер, а в понимании Аластора служанка, и где будущий король целого королевства. Девушку−слугу можно купить, можно заставить её быть рядом, а можно похитить. И избавиться от неё потом, когда надоест. Можно всё, если ты – Высочество.

− Потом ты посмела ударить меня и сбежать снова, − его голос теперь показался мне раздраженным, и я отвела взгляд в сторону. – Да, я разгневался и приказал страже найти тебя во что бы то ни стало. Я был зол и не придал значения твоим словам и просьбе, был так обескуражен, что позабыл даже о своём обещании, признаюсь. Но потом… − грудь Аластора часто вздымалась, а пальцы с силой сжали перила балкона.

− Потом? – тихо прошептала я, когда молчание затянулось.

− Понимаешь, мне и в голову не могло прийти, что истинные пары еще существуют. Я думал, пророчество – чушь, шутка богини, − он сказал это так быстро и горячо, что стало трудно дышать. – Но везде было пусто. Везде. Одна мысль, что я больше не увижу тебя, похоронила заживо и мою злость, и даже эгоистичные планы на моё исцеление с твоей помощью. Всё, о чём я мог думать, это как бы увидеть еще хоть раз твоё лицо. Узнать, что оно мне не приснилось. Взять тебя за руку, хоть она даже и не заставит моё проклятие отступить, плевать. Я не думал, что со мной может случиться что−то страшнее него, но мысли о тебе лишили меня сна и покоя. Вся моя суть желала лишь этого, − он взял меня за руку, и я сморгнула выступившие слёзы. – И тогда я понял, что ошибся. Всегда ошибался.

− Это значит, что меня не казнят за пощечину самому принцу? – спросила я робко, и Аластор засмеялся.

− Это значит, что я больше не хочу красть тебя, принуждать или выкупать. Я хочу предложить тебе себя и всё, что у меня есть, как равной и с правом выбора. Ты выйдешь за меня?

Внутри что−то оборвалось. В груди стало очень тепло, а в глазах потемнело, и я покачала головой. Слёзы пролились из моих глаз.

− Аластор, мы с тобой из разных ми…