Кот, который любил книги

— Не знаю, поймешь ли ты, о чем я… Но скажу тебе одну вещь, — прервал его рассуждения кот. — Вспомни тот день, когда мы встретились с ней впервые в «Книжной лавке Нацуки»… Я тогда еще сказал, что обычно меня люди не видят, — видят только те, у кого есть особый дар. Это не сверхъестественные способности или что-то вроде того. — Кот притормозил и оглянулся на Ринтаро. — Это способность болеть сердцем за людей, сопереживать, вот что я имею в виду… — Странное эхо подхватило и унесло его слова. — Это не умение говорить фальшивые утешения сладким голосом. Это умение страдать вместе с тем, кому больно, и готовность идти вместе. — Кот быстро зашагал вперед, и Ринтаро поспешил следом. — Это очень важная способность к сопереживанию, которая от рождения дается всем людям. Вот только некоторые теряют ее в повседневной суете. Ну, как ты, например.

Ринтаро потрясли слова кота.

— В безумной суете будней люди привыкают думать только о себе и утрачивают способность сопереживать другим. Люди, потерявшие сердце, не чувствуют чужую боль. Тогда они начинают лгать, делать больно окружающим, использовать слабых — как ступеньку, чтобы подняться выше. Они вообще перестают чувствовать. В мире стало очень много таких людей.

Эхо металось в проходе, и сам проход стал постепенно меняться. Незатейливые книжные стеллажи сменились изысканными монументальными шкафами из старого дуба, инкрустированными слоновой костью, проход расширился — теперь по нему свободно могли пройти в ряд несколько человек. Потолок стал выше, лампы над головой, освещавшие путь, исчезли, их сменили канделябры, ярко освещавшие проход. Кот и Ринтаро едва не затерялись посреди этого великолепия, но продолжали невозмутимо шагать по самому центру огромного коридора.

— Однако в этом безжалостном мире еще есть люди с золотыми сердцами, такие как Саё. Их невозможно обмануть. — Кот снова оглянулся на Ринтаро. — И эта девочка беспокоится о тебе вовсе не из чувства долга или обостренного чувства ответственности.

Пламя канделябров колыхалось в ритме слов кота, хотя в проходе не было ветра.

Ринтаро живо представил себе Саё. Она много раз заходила в «Книжную лавку Нацуки». И каждый ее приход теперь обретал особый смысл.

— Если она тебе действительно дорога и ты волнуешься за нее, значит к тебе возвращается потерянное тобой сердце. И ты начинаешь думать не только о себе, но и о других…

— Сердце, которое болит о других людях…

— Для тебя она сделала много, даже слишком много… — Голос кота звучал ровно, как и обычно, но чувствовалось, что кот улыбается.

Ринтаро поднял глаза к высокому потолку. Потолок, плавно изогнутый, как бесконечная арка, был исполнен спокойной величественной красоты, подобно старому храму, вобравшему в себя мудрость веков.

— В мире есть много вещей, которых ты не можешь увидеть, даже если думаешь, что видишь. Но если ты в самом деле заметишь их, то станешь намного мудрее. Ты повзрослеешь.

— Мне кажется, у меня прибавилось храбрости.

— Это хорошо, — заметил кот. — Последний противник очень грозный, точно тебе говорю!

Не успел кот договорить, как перед ними возникла гигантская деревянная дверь.

Дверь была такая внушительная, что казалось, она не сдвинется даже на сантиметр от толчка слабых рук Ринтаро, однако при их приближении она сама отворилась со слабым скрипом. За ней простирался огромный зеленый сад. Под ярким солнцем зеленели густые деревья, фонтаны, окруженные беломраморными статуями, вздымали в небо струи воды. Фигурно подстриженные живые изгороди красиво контрастировали с геометрическим узором выложенных на земле плит. Ринтаро с котом стояли на ровной площадке, похожей на автомобильную стоянку, устроенную на вершине холма. «Стоянку» накрывала белая крыша-навес, вокруг склона вилась выложенная булыжниками дорога. Все было устроено в стиле средневековой усадьбы.

— Как все продумано… — пробормотал кот.

В этот момент до их слуха донесся стук колес: по мощенной булыжником дорожке к ним приближался запряженный парой лошадей экипаж. Карета остановилась прямо перед ними. Спустившийся с козел пожилой джентльмен с поклоном молча отворил дверцу.

— Нас приглашают сесть в карету, — сообщил кот и запрыгнул внутрь. Джентльмен продолжал стоять, согнувшись в поклоне. Тогда Ринтаро, немного волнуясь, тоже подошел к карете и забрался в нее.

Внутри карета оказалась на удивление просторной, стены и сиденья были обиты малиновым бархатом, и Ринтаро с котом уселись лицом друг к другу. Дверца захлопнулась, и после секундной задержки карета покатилась вперед.

— Что за спектакль? — спросил Ринтаро.

— Это в честь тебя. Тебе оказывают почести.

— Увы, у меня нет таких влиятельных друзей…

— Возможно, ты их не знаешь… но это не значит, что здесь не знают тебя. Ты же в этом мире знаменитость. Редкий гость.

— В каком таком мире?

— Хозяйка этого Лабиринта — особенный человек. Она обладает колоссальной властью.

— Тогда мне, наверное, стоит зарыдать от восхищения. Мне позволили взять сюда даже моего лучшего друга. Какая честь!

Кот сухо рассмеялся.