Кот в красной шляпе

- Извините Ваше высочество, - сказал я и ехидно добавил, - я нечаянно. Я не знал, что это вы.

Маргина посмотрела на меня внимательно, хмыкнула, и милостиво добавила:

- Хорошо! Я с тобой потом разберусь.

В дверь зала ввалились, по-другому и не скажешь, лейтенант Шерг, стражник и посередине «я», родимый. Вид у «меня» был испуганный, ошарашенный, «я» попискивал и пытался укусить сопровождающих. Дама, то есть Глюк, доселе сидящая тихо за помостом, неожиданно выползла, глаза ее блестели и внимательно следили за появившимся «мной». Я тоже следил за «мной», подозревая, что если я тут, то там уже давно меня нет.

- Стыдно, Элайни! – пристыдила «меня-не меня» Маргина, - кончай притворяться, сколько ты уже будешь бегать?

Вдруг Глюк, пригнувшись, прыгнул на «бывшего меня» и «бывший я», пискнув, вырвался из рук сопровождающих и понесся на четырех вокруг кресла. Глюк – за ним. Байли, размахивая в руке короной, заливалась смехом, Глюк и «бывший я» носились по кругу, стражники и Шерга, расставив руки, ловили неизвестно кого. Мы с Маргиной ошарашено смотрели на этот цирк, тем более, что я вообще ничего не понимал.

- Молча-а-а-ть!!! – грохнула молнией в потолок Маргина, так что шар над головой Байли сыпанул искрами. Маргина обвела нас жгучим взглядом и сказала «бывшему мне»: - Ты – иди сюда.

«Бывший я» взвёл непонимающие глаза на Маргину, застыл и под её сверлящим взглядом пополз к ней, как загипнотизированный. Внимательно рассмотрев его, Маргина была явно разочарована.

Вот нахалка, - с каким-то особым удовольствием и одобрением сказала Маргина, - все-таки убежала.

- Так, Шерг, - повернувшись к стражам, сказала она, - уведите этого кота и этого человека в тюрьму.

- И не спускайте с них глаз, - добавила она, а потом добавила еще,- не то я вас всех превращу в котов!

- Будет сделано, Ваше высочество! – бодро отрапортовал Шерг и подтолкнул в спину «бывшего меня», - Пошёл!

Мы неторопливо шагали к тюрьме. Оказалось, что ходить на четырех лапах очень даже удобно. Я размышлял о Маргине, Байли, о том, кто такая Элайни, о коте и о себе сердечном. Конечно, об этом мог рассказать кот, но поскольку котом был я – спрашивать было некого. «Хорошо, - подумал я, - потом разберемся». Был полдень, обеденное время. Большинство горожан, по-видимому, разбрелись по домам, и только некоторые задерживались в городе по нерешенным делам. Моё кошачье обоняние, слух и зрение обострились, и я ощущал то, о чем раньше, как человек, даже не догадывался. Вот в этом доме на обед рыба, забивающая ноздри, маленькому ребенку поменяли пеленки, сорванные, видимо для букета, цветки ромашки. Я слышал новые, неуловимые, ни с чем не сопоставимые запахи. Я слышал шуршание каждого отдельного листочка на деревьях. Я нюхал запахи кухонь и у меня непроизвольно рот наполнился слюной. «Жрать хочу! – подумал я, - Хочу жрать!»

Мы уже подходили к тюрьме, как вдруг что-то неуловимо изменилось. Все кругом замолчало, только высоко в небе я слышал взмахи крыльев бесчисленных ворон, неизвестно откуда взявшихся и наматывающих невидимые круги вокруг города. Дневной свет странно побледнел, несмотря на то, что в небе – ни одного облачка. Я почувствовал всеми четырьмя лапами едва уловимую дрожь земли, которая накатывалась как длинные прибрежные волны.

Вдруг мои уши уловили шуршание и писк. Мышка! Маленькая и бесстрашная она выпрыгнула из придорожной травы и бросилась прямо под ноги «бывшему мне». «Бывший я» застыл на месте, потом взмахнул головой, как будто что–то вспомнил и оглянулся. А мышка, как будто проснувшись, со всех ног бросилась прочь.

- Давай шагай! – подтолкнул «бывшего меня» один из стражников и опасливо покосился на небо.

- Быстрее! – крикнул Шерг, то же опасливо поглядывая на небо, и добавил, - Скоро начнется!

Бывший я как-то боком наклонился ко мне и прошептал: « Как только я дам знак – бежим!» Я остановился от удивления, за что получил ногой под хвост от Шерга.

И тут «ЭТО» накатило. Небо пошло прозрачными волнами и под ногами зашевелилась земля. Птицы с раскрытыми крыльями медленно падали к земле. Компас в голове потерял ориентацию и понятия верх, вниз перестали существовать. Весь мир заваливался из стороны в сторону или, быть может, это заваливался я сам.