Котенок 2. Охота на Лигра

Говорить Нери правду я не стала. Ни к чему ей знать, сколько глупостей я успела наделать… Поэтому сестра услышала складненькую да ладненькую историю о том, что бедную меня похитили работорговцы, но их задержали войска Союза, и так меня спасли. Я добавила реальные детали о работорговцах, поэтому Нери хоть и щурилась подозрительно, но все-таки поверила. Но гораздо больше, чем мое несостоявшееся рабство ее интересовали мои отношения с Нигаем. Когда я описывала, как выглядят военные РО, она довольно бесцеремонно меня прервала:

— Хватит об этом всем, лучше расскажи про Нигая… Что у вас?

— Я была похищена, пережила дикий стресс, а ты про Нигая спрашиваешь?

— Ты жива, здорова, свободна, выглядишь потрясающе. Если и был стресс, от него и следа не осталось. Так что да, мне больше интересно, что у тебя на личном фронте. Признайся уже, Котенок. Вы вместе?

— Я приняла его предложение.

— Да! — воскликнула Нери, и, подтянув мою руку к себе, поцеловала ее, оставив на коже слабый след от помады. — Умница. Я знала, что ты выкинешь тот бред про независимость из головы. У нас в ЦФ прорваться можно, только став высокородной. Нигай — отличный выбор. Я-то сразу поняла, что вы с ним созданы друг для друга, у вас даже интересы пересекаются. Знаешь, как он искал тебя, когда ты улетела к землянам? Наш Глава Рода чуть не описался, когда ему пришло требование выдать о тебе всю доступную информацию. Этот Нигай имеет связи на самом высшем уровне. Да по нему и видно! Элита.

— Элита, — повторила я в задумчивости. Формально, может быть, и элита. А на деле…

— Перестань дразнить меня многозначительным видом!. Как у вас дела? Какие планы? Давно вы вместе? Он тебя из РО вытащил?

— Да, он. Мы прилетели сюда менять мое гражданское состояние. Потом полетим на Гебуму. Я буду работать у него на базе.

— Издеваешься, бессовестная! Что ты мне все про работу! Лучше скажи, как у вас складывается? Он женится на тебе?

Я оторопела от такого напора. Уже успела подзабыть, насколько моя блистательная сестра зациклена на статусе, деньгах и мужчинах — конечно же, статусных и денежных. Нигая она видит не как человека, а как кошелек и как носителя отменных генов. Пожалуй, если я заявлю, что выхожу за него замуж, Нери испытает что-то вроде эйфории и на время отключится. Она будет в восторге от мысли, что я сумела урвать лакомый кусочек, элитного самца, первую кровь…

— После того, как я отказала ему, он никогда не мне не женится, — сказала я.

— Чушь. Он за тобой по системам гонялся, от работорговцев освободил, статус тебя меняет — это ли не доказательство, что он в твоих руках? Вот увидишь, он позовет тебя замуж. Ты у нас, Котенок, выросла в такую кошку, что он захочет заявить на тебя свои права.

К нам подошел официант, принес заказ, сделанный Нигаем до того, как он ушел. Нери отвлеклась на принесенные чуда кулинарии, а я порадовалась паузе в разговоре. Сестру я люблю, но слишком уж разные у нас взгляды на жизнь. Как жаль, что я не могу открыться перед ней и рассказать о том, что по-настоящему меня тревожит… Официант отошел, и я спросила про Ксану. Нери объяснила, что она на другой планете, знакомится с потенциальным женихом.

— Значит, ее я не увижу…

— Ничего страшного, — оптимистично произнесла Нери. — Как только станешь Кэей Нигай, Глава Рода Унсури волшебным образом переменит отношение к тебе, и ты станешь желанным гостем у нас. И тогда мы сможем видеться, когда захотим.

Я улыбнулась натянуто, и спросила об отце. У Нигая я тоже спрашивала, и он ответил, что Хакан действительно нарушил закон и отбывает наказание не просто так. Освободить его Нигай отказался.

— Хакан еще там, — отмахнулась Нери от расспросов, имея в виду что «там» — это трудовая колония. — Глава Рода и не думает его вытаскивать.

— Худший Глава Рода. Печется только о собственной заднице.

— Да брось! Хакан не тот, ради кого стоит шевелиться. Он тебя всю жизнь терроризировал. Я этого гада терпеть не могу, и буду рада, если он там, в колонии, сгниет.

— Нет, Нери, — твердо сказала я. — Гнить в колонии он не заслуживает.

— А я думаю, заслуживает. Он хоть раз сделал для тебя что-то хорошее?

— Всю жизнь делал.

Нери потрясенно на меня взглянула.

— Шутишь?

— Когда я была младше, ненавидела его за упреки, придирки, оскорбления. Считала, что я для него лишь никчемная обуза, жалкий довесок, вторая кровь к тому же. Но он не побоялся отстоять меня перед Главой Рода. Теперь я понимаю, что он пытался воспитать меня сильной, хотел, чтобы я избавилась от всех недостатков и чтобы моя жизнь была лучше, чем его.

— И потому превратил твои детство и юность в кошмар, — фыркнула сестра.

— Да… Но это только доказывает то, что я была ему небезразлична. Какой-никакой, а он мой отец. Когда он вернется, скажи, что у меня все хорошо.

Произнеся эти слова, я ощутила горечь на губах, горечь во рту… Так и должно быть, ведь ложь горчит на языке и мутным осадком остается в душе.

Нери присмотрелась ко мне и спросила: