Котенок 2. Охота на Лигра

— Нет, — возразил Нигай, и взял в руку столовой нож. Сталь блеснула в искусственном свете. — Ты решаешь только, как поступать с щенками. А я решаю все остальное. И за всех остальных.

— Какой смысл был приглашать меня сюда на работу, если все равно ты все решаешь?

Он переложил нож из одной руки в другую таким ловким быстрым движением, что это можно было бы принять за психокинетический фокус, и напомнил:

— Ты сама обратилась ко мне за помощью, а потом сама согласилась на мои условия. Никто тебя не заставлял. Ты знала, с кем связываешься, Котенок, отлично знала. Поэтому перестань смотреть на меня, как на тирана. И закончим на этом дискуссию.

Он отложил этот треклятый нож, слава Звездам, встал из-за стола и подошел к двери. И, обернувшись, произнес:

— Не нравится мое отношение? Но я мягок с тобой настолько, насколько это вообще возможно. Не забывай, что ты все еще подозреваемая и могла пережить внушение.

— Спасибо, что напомнил!

— Пожалуйста. Приятного аппетита.

Дежурный вышел из бытовки, чтобы открыть двери в питомник, а я выплыла из воспоминания и, сделав еще несколько глотков из бутылки, вышла за ним на улицу.

Гетен заметил меня сразу, как вошел.

— Унсури!

— Блага, — поприветствовала я его, не забыв добавить словечко, которое сильно задевает его обделенную высоким ученым званием личность: — Профессор.

— Все такая же нахальная!

— Как и вы, — улыбнулась я, и сложила руки на груди. — Как поживаете?

— Неплохо, неплохо. И ты неплохо устроилась, да, Унсури? Я почему-то совершенно не удивлен, что ты здесь.

— Кэя больше не носит фамилию Унсури, — вступил в разговор Нигай и подошел ко мне. Его взгляд, его голос явно говорили о том, что он считается меня своей собственностью. — Она теперь Миктула.

— Да-а? — спросил Гетен, безошибочно считывая эти собственнические сигналы, и, прищурившись, сказал мне: — Ну, это ненадолго. Скоро снова фамилию поменяешь, да, Кэя Миктула?

— Вообще-то не собираюсь.

Лирианец хмыкнул и прошел вперед, мимо меня, демонстрируя этим, что ни за кого меня не считает. Я не обиделась — на него глупо обижаться, вряд ли существует во вселенной человек, которого бы он не обливал презрением. Его симпатии отдан несчастным гибридам, необразованным веганцам и прочим «обиженным» созданиям.

Гетен пошел мимо вольер, останавливаясь ненадолго у каждой. Ему, как лирианцу с высоким уровнем эо, видна не только наша серая действительность, но и следы энергией, все цвета ауры. Их он и изучил.

— Животные здоровы, — с удивлением протянул он, — даже энергетически.

— У нас появился новый очень добросовестный сотрудник, который печется о животных, — не скрывая своего удовлетворения, ответил Нигай.

Гетен повернулся ко мне и на этот раз посмотрел внимательнее. Очертив взглядом контуры моего тела и пространство над головой, он нахмурил брови.

— Что-то интересное видите? — поинтересовался Нигай, которому, несмотря на высокий уровень эо, способность видеть ауры не дана.

— Ничего интересного.

— Лукавите, Гетен. Первый раз вижу, чтобы вы так заинтересовались человеком.

— Да неужели? — отозвался Гетен, и перевел острый злой взгляд на капитана. — Тобой я давно интересуюсь, скотина. Больно много грязных дел ведешь.

— Как грубо, — поморщился Нигай, но на оскорбление никак не ответил. Не потому, что «профессору» позволено больше, чем остальным, а потому что знает, что сыпать оскорблениями — это неискоренимая привычка Гетена.

— Это я еще сдерживаюсь, — протянул лирианец, и вернулся к изучению моей ауры. — У тебя проблемы с энергией, девчонка. Я знаю, конечно, что Нигай высасывает все жизненные соки из подчиненных, но ты реально соответствуешь своей новой фамилии[5].

«И без вас знаю, профессор».

— Поэтому вы нам так нужны, Гетен, — проговорил Нигай. — Кэя пережила серьезный стресс. Нам очень хотелось бы узнать, не нанес ли этот стресс непоправимый ущерб.

— Я сюда за гибридом прилетел, а не девок твоих лечить, — отрезал Гетен. — Так что ведите к нему и закончим на этом.