Котлован

Когтистой ладонью я медленно обхватил ручку, повернул и бесшумно приоткрыл дверь, ну а всё остальное было уже делом нескольких секунд: я буквально сгрёб верзилу за шею рукой, одновременно зажав ему рот и не дав закричать.

Дверь так же бесшумно закрылась, а охранник уже лежал на полу, получив тот же самый боковой удар в челюсть, только железобетонным кулаком Следопыта.

Я ещё раз прислушался, убеждаясь, что в коридоре тишина, после чего оттащил телохранителя в угол и перевалил на кресло, затем туго обмотал руки скатертью, повязал полотенце на глаза и заткнул кляпом рот, как и Гедеону.

Дальше надо было действовать ещё быстрее, пока никто не пришёл в себя. В том числе, и Акулина. Лишние вопросы от неё мне были не нужны.

Я глянул на пламя свечей на столе, затем прикрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул, побеждая в себе тёмную сущность. Когда же снова открыл глаза, то ни татуировок, ни когтей на мне уже не было.

Не теряя времени, я убрал из записывающего устройства пластинку с признаниями пьяной Акулины и поставил новую. Затем забрал кубок со стола и плеснул туда вина из недопитой бутылки, а после взял Гедеона за ворот пиджака и навалил затылком на край дивана.

Пришлось несколько раз шлёпнуть парня по лицу, чтобы хоть немного привести в сознание. Меня он видеть не мог — повязка оставалась на его глазах.

Получив ещё несколько несильных шлепков по физиономии, он наконец приподнял голову и шумно выдохнул носом.

Я вытащил кляп из его рта, приставил меч к шее и, не давая ему опомниться, начал задавать вопросы:

— Как зовут? Имя. Фамилия.

Он кашлянул и прошептал:

— Ты что за хрен?.. Ты знаешь, на кого руку поднял?

— Это ты что за хрен? Имя. Фамилия, — с угрозой повторил я и прижал лезвие меча под подбородком Гедеона.

Тот замер, боясь шевельнуться.

— Ге... Гедеон Ланне...

— Громче.

— Гедеон Николаевич... Ланне.

— Кто приказал тебе пригласить Акулину Снегову на тайную встречу, опоить и опорочить её?

Гедеон сглотнул и прохрипел:

— Никто... не приказывал. Меня попросили. Только я не хотел... мне нравится Акулина, но она задержала ответ о замужестве... и меня попросили ускорить... она ведь всё равно бы согласилась... семье Ланне никто не отказывает... я просто хотел её поторопить... я ничего плохого не делал... меня попросили...

— Кто попросил?

Он засопел, но я сильнее придавил клинок к его шее.

— Отец... — наконец выдавил Гедеон.

— Громче.

— Отец. Николай Ланне.

— Для чего?

— Чтобы... чтобы... Дом Снеговых... чтобы мы...

— Громче.

Он лизнул губы, вдохнул носом и на выдохе произнёс:

— Чтобы поглотить Дом Снеговых.

Я быстро отключил записывающее устройство, остановив пластинку, и задал уже другие вопросы:

— Где ты взял кубок?

— К-какой к-кубок?..

Я ухватил его за шею, сжал пальцы и применил частичную броню на руке, чтобы хватка получилась сильнее.

Гедеон захрипел.

— Где ты взял кубок, мать твою? — Я повторил вопрос и отпустил шею парня, снова приставив к ней лезвие клинка.

— Отец на вечер дал... попользоваться... — еле произнёс он.

— Ты же говорил, что кубок достался тебе по наследству.

— Нет... это я для красного словца... чтобы Акулина подумала, что у меня с отцом хорошие отношения...

Его отношения с отцом меня мало волновали, я снова вернулся к кубку.

— А где твой отец его взял?

— Не знаю... он не говорил...

— Другие кубки у него есть?

Гедеон мотнул головой.

— Нет... не знаю, не видел... я и про этот кубок только недавно узнал...

Я не стал больше тратить время на допрос и принялся насильно поить парня из кубка.

— А теперь выпей немного... это не больно... давай-давай...

Он дёрнулся и сделал пару конвульсивных глотков, чтобы не захлебнуться. Потом кашлянул и отпил ещё.

После нескольких глотков он будто уже не мог остановиться и хлебал вино, как воду, жадно, быстро, подаваясь навстречу кубку в моей руке.

Выглотал Гедеон всё, что было, а когда вино закончилось, он замер, словно ожидая, что ему скажут.

Ну я и сказал:

— Ты и Акулина сели на диван смотреть спектакль. Ты перепил вина и уснул. Девушка сразу ушла. Пластинка твоя оказалась негодна, ничего не записалось. Кубок тоже не сработал. Ты случайно уронил его и сломал. Осколки выбросил в окно. А теперь спи до утра.

— Плохо, очень плохо... отец будет зол... — прошептал Гедеон. — Он снова не будет со мной говорить. Но всё же... как хорошо... да, как хорошо утолить жажду...

Пробормотав это, он опять отключился, уронив голову на грудь.

Мысленно я помолился за то, чтобы кубок подействовал. Судя по реакции Акулины, она даже не помнила, что с ней случилось. А значит, и Гедеон не вспомнит.

Мало ли, накидался в дрова и уснул, а девушка не стала на это смотреть и ушла. Что тут удивительного?

Так.

Теперь охранник.

Я вылил в кубок оставшиеся полбутылки вина и принялся за телохранителя. Навалил его затылком на спинку кресла, ударил несколько раз по лицу, чтобы привести в чувство, а затем, как только он начал приподнимать голову, вынул кляп и напоил его из кубка.