Котовский

Именем Котовского называли не только города, поселки, улицы и многочисленные колхозы, но и корабли. В 1928 году по советскому заказу на гамбургской верфи «Шиффтверт-унд-Машиненфабрик» был построен теплоход «Котовский» водоизмещением 1190 брт (брутто-регистровых тонн). У него был дизельный мотор фирмы «Дойц», обеспечивавший рейсовую скорость восемь узлов. С конца 1920-х годов «Котовский» работал на пассажирской линии Одесса — Херсон. После начала Великой Отечественной войны теплоход «Котовский» был включен в состав Черноморского флота как санитарный транспорт. В июле 1941 года он был поврежден от взрыва авиабомбы, но вернулся в строй. «Котовский» эвакуировал раненых, а потом мирных жителей и войска во время обороны Одессы и ее оставления советскими войсками. В декабре 1941 года у «Котовского» вышел из строя двигатель, и он уже больше не использовался в качестве санитарного судна. Теплоход был переоборудован в несамоходную плавбазу и использовался для базирования подводных лодок типа «М». После войны «Котовский» был отремонтирован и оснащен новым двигателем и современным навигационным оборудованием. В 1950-е годы он вновь ходил на пассажирской линии Одесса — Херсон. Это продолжалось до середины 1960-х годов.

Глава 13 ФРУНЗЕ, КОТОВСКИЙ И ГЕНЕРАЛ БРУСИЛОВ

Вскоре после гибели Котовского, 31 октября 1925 года, в результате неудачной полостной операции умер Михаил Васильевич Фрунзе. Его смерть породила много слухов о том, что она была неслучайной, а явилась результатом целенаправленных действий Сталина, стремившегося избавиться от опасного политического конкурента. Надежда Владимировна Брусилова так прокомментировала смерть Фрунзе в своем дневнике «Мои впечатления»: «Сегодня утром умер М. В. Фрунзе. Этого давно все ждали, так как болезнь его, по отзывам врачей, была очень серьезна. (Его на днях оперировали очень неудачно.) Алексей Алексеевич очень жалел этого человека, так как много раз я слышала от него, что он ему очень симпатичен. Сейчас он мне продиктовал письмо, которое и послано в РВС на имя старшего его секретаря С. А. Сиротинского. Вот это письмо: „Многоуважаемый Сергей Аркадьевич, обращаюсь к Вам как к ближайшему сотруднику Михаила Васильевича для того, чтобы передать вдове покойного мое глубокое сочувствие по случаю тяжелой утраты. Очень сожалею, что острые боли в раненой ноге не позволяют мне ходить и приковывают меня к дому, вследствие чего я принужден письменно обратиться к Вам. Буду всегда помнить доброе отношение и внимание Мих. Вас. ко мне и к моей семье. Моя глубокая благодарность к нему тем более требует, чтобы я выразил мое сердечное соболезнование и сочувствие не только вдове его, но и всем вам, его ближайшим сотрудникам и сослуживцам.

Уважающий Вас А. Брусилов“.

Вот уже две недели, что Алексей Алексеевич страдает от своей раненой ноги. Он почти совсем не ходит и по ночам сильно мучается. По предписанию доктора Зацепина он принимает йод и ему делают электризацию ноги (на Петровке, 25) (старший врач этого учреждения, не помню его фамилии, был очень невнимателен и даже неприязнен к Ал. Ал., заставляя ждать очереди в холодном коридоре и делая всякие пакости). Сегодня звонили из газеты „Правда“, прося отзыва Алексея Алексеевича о военных заслугах Фрунзе. Он велел мне ответить, что не может касаться этой стороны дела, совершенно не зная ее, так как в Гражданской войне не участвовал, но что очень сожалеет о кончине этого незаурядного человека.