Коварная дама треф

Мало того, что они постоянно испытывали боязнь быть замеченными за каждым поворотом и зигзагами улиц, им грозила опасность отстать и потерять из виду Димыча и «ушастого», кроме этого и Лаврентий, и Варвара страдали от физических неудобств, причиняемых отсутствием обуви. Варька, впопыхах оказавшаяся в босоножках, постоянно попадала в бесконечные, словно специально разлитые только для нее лужи, тонула в жидкой дворовой грязи, отчего приходила в отчаяние сама и задерживала рвущегося вперед Лаврентия; тот, хотя и не подавал вида, но давно уже крепился из последних сил, мучаясь в промокших насквозь домашних тапочках. На свое несчастье, он, вскоре вляпавшись в густую жижу очередного двора и кое-как выбравшись из нее на асфальт, с горечью обнаружил пропажу одной тапки, в сердцах запустил в ночь другую, оказавшись, таким образом, совсем босиком. Вид его был нелепым, плачевным, если не сказать жалким, но Лаврентий терпел, стиснув зубы.

Парочка же не испытывала никаких проблем и напастей, выпавших на долю доморощенных сыщиков, и целенаправленно продолжала спринтерское продвижение.

Первой не выдержала Варвара. Когда убегавшие задержались во дворе старого трехэтажного мрачного дома с немногочисленными окнами, из которых, впрочем, ни одно не светилось, и остановились, тихо переговариваясь у видавшего виды перекосившегося подъезда, она, истерзанная этим сумасшедшим пробегом, упала на подвернувшуюся деревянную скамейку, почти вросшую в землю, и затихла, сложив ручки на груди.

— Что? Совсем плохо? — склонился над ней Лаврентий, не спуская глаз с парочки, готовой в любой момент сорваться с места и исчезнуть.

— Умираю, — выдохнула Варька, — ног не чую.

— Стоят, советуются, — зло прошептал Лаврентий. — Чем их привлек этот дом? Я и не был здесь никогда. Глухой район какой-то. Ни света, ни людей.

— Здесь кладбище недалеко, — также шепотом ответила Варька. — Я маму хоронила. Тут рядышком. На улицу за угол, а там через шоссе.

— Нашли пристанище.

— Я боюсь, Лавруш, — задрожала Варька. — Ты меня не бросай, пожалуйста. Я от страха умру.

— Глупая женщина! — только и мог выговорить Лавр, тоже без сил падая рядом, отчего скамейка, жалуясь, тяжело заскрипела и чудом не развалилась.

— Тише ты! — прижалась к нему Варька. — Сломаешь.

Лаврентий и сам, испугавшись шума, вскочил на ноги, уставился на будто кого-то поджидавшую парочку у подъезда.

— Им не до нас, — успокоил он Варьку, увидев, как Димыч и «ушастый» направились все же в подъезд. — Похоже, они добрались до места.

Варвару это не интересовало, она уже не обращала на него внимания, разглядывая остатки босоножек.

— И это мои любимые! — Варька вытянула ноги, готовая зарыдать.

— Тихо! — прикрыл он ее рот рукой.

— Кому мы нужны! — вырвалась она. — Им на нас наплевать! Заодно и на все твои дурацкие подозрения. Они, может быть, к своим девушкам спешили сюда. А ты, сам бездушный истукан, так и до других тебе дела нет. Что мы перлись сюда? Моя обувь!.. Что с ней стало?

— В полночь! Хороши любовнички! — Лавр ехидно улыбнулся через силу.

Его тоже мучили босые ноги, но теперь к мучениям прибавились и угрызения совести; он бескорыстным сердцем верил в верного друга Димыча, но тот, соврав, посеял сомнения, которые заставили его выскочить из дома, а потом устроить эту гнусную слежку; теперь же от Варькиных стенаний стало тошно, он почувствовал себя в роли паршивого соглядатая.

— Тебе никогда не понять! — в сердцах добивала его Варька. — Холодное сердце не способно на большие чувства.

— А я вот действительно пойду к ним сейчас и спрошу! — решительно рванулся Лавр к подъезду. — В конце концов, пусть Димыч мне прямо объяснит, что он здесь делает?

— Стой! — схватила его Варька.

— Отпусти! Я имею на это полное право! Друг он мне или кто?

— Подожди.

— Нечего мне ждать! Чего это он с «ушастым» шашни завел? Ему, конечно, известно, откуда тот. Что он тут с ним делает?

— Стой, тебе говорят! Подумай! — Варвара вскочила, заглянула ему в глаза. — Ты не боишься, что то же самое он может спросить у тебя? Как, например, ты здесь оказался?

Лаврентий обмяк.

— Нет уж, Лаврик, сиди пока. Успокойся.

— Оставь! — вывернулся он. — Я погляжу все-таки, куда это они направились. Улицу запомнить, номер дома, чтобы потом, если что, узнать.

— Зачем тебе, боже мой! — Варвара упала опять на лавочку. — Бедные мои босоножки!