Коварство и любовь

– Сообщите леди де Уинтер, что ее муж арестован, как и многие Говарды. Он в Тауэре, но ему ничего не угрожает, то же и с остальными. Король ищет козла отпущения, а герцог Томас весьма предусмотрительно сбежал в Леддингхолл. Хитрющий старый лис этот герцог, и я готов спорить, что у него девять жизней, как у кота.

Собственный каламбур вызвал у него довольную улыбку, а его жена тихо рассмеялась.

– Бедная леди де Уинтер, – сказала затем леди Бэйнтон. – Очень милая молодая женщина и больше всего на свете хочет уехать домой. Она уже четыре месяца не видела своих малышей! И ведь ее муж даже не Говард. Почему они его арестовали? – Она вздохнула: – Мне кажется, это очень несправедливо.

– Вариан де Уинтер приходится внуком герцогу Томасу. И герцог очень его любит. Подозреваю, так король хочет добраться до старика. Граф Суррей, сын герцога, сбежал вместе с отцом, а Вариан де Уинтер был в Уайтхолле. Куда он денется без жены? Его арест был неизбежен. – Повернувшись, лорд Бэйнтон выглянул в окно – как там сборщицы зелени?

Кэт бурно радовалась, вдыхая холодный зимний воздух. Играла в снегу, точно маленькая девочка, ее каштановые локоны растрепались и рассыпались по плечам. Лица стражников, наблюдавших за ее ребячеством, расплылись в улыбках.

– Смотрите! Смотрите! – кричала она подругам. – Вон там целый куст остролиста, и поглядите-ка, он весь усыпан ягодами.

Стражник протянул ей корзинку, и Кэт срезала несколько больших веток остролиста.

– В этом лесу есть все, что нам нужно, – радостно воскликнула Нисса. – Лавр! Самшит! А вон там несколько елок!

Вскоре корзины были до отказа набиты зелеными ветками. Стражники галантно вызвались донести тяжелые корзины до дому. Тропинка взбежала на невысокий холм, откуда открывался чудесный вид на Темзу. Берега уже сковал лед, однако желтый речной тростник несколько оживлял суровый зимний пейзаж. Снова пошел снег, но они уже добрались до дому и поспешили в комнаты, где уже пылал камин. Нисса чувствовала, что пальцы ног совсем замерзли.

– Я хочу отлить свечи, – сказала Кэтрин Говард, обращаясь к лорду Бэйнтону. – Разве может быть Рождество без уймы свечей? Сэр, мне понадобится самый лучший пчелиный воск, всякие формы для отливки, фитили, розовое и лавандовое масло! И не позднее чем завтра.

Леди Бэйнтон едва сдержала возглас изумления, когда ее супруг невозмутимо ответил:

– Разумеется, мадам. Я сам позабочусь о том, чтобы вам доставили все, что нужно.

– Вы, похоже, сошли с ума, – сказала она мужу вечером, ложась в постель. – Где вы добудете всю эту роскошь?

– Дорогая, – с улыбкой ответил он, – предоставьте это мне. Кэтрин Говард получит все, что ей нужно для изготовления свечей. Вы уже рассказали леди де Уинтер, какая участь постигла ее супруга?

– Я должна выбрать подходящий момент.

На следующий день они отливали свечи всех размеров и форм, благоухающие розовым и лавандовым маслом и украшенные ягодами. Свечи остывали на столе, который выставили в сад. Через несколько часов они совсем затвердели – бери и зажигай. Тем временем Кэт и ее фрейлины занялись украшением трех комнаток, отведенных бывшей королеве. Срезанные накануне сосновые ветки источали сладкий аромат, повсюду висели гирлянды из остролиста, самшита и лавра. Принесли отлитые утром свечи и расставили везде, где только нашлась плоская поверхность. Эти зажженные свечи стали для них Вифлеемской звездой.

Разумеется, от некоторых рождественских традиций пришлось отказаться. Например, не было Хозяина Непослушания. Даже Кэт понимала, что не стоит упрашивать лорда Бэйнтона, чтобы согласился исполнить эту потешную роль. Не устраивали и охоту на дикого кабана, которого полагалось подавать к рождественскому ужину. Однако в день сочельника лорд Бэйнтон предложил прогулку в лес, чтобы выбрать рождественское полено. Леди Бэйнтон, под каким-то незначительным предлогом, попросила Ниссу остаться вместе с ней дома.

Оставшись с глазу на глаз с Ниссой, леди Бэйнтон объявила:

– Мой супруг получил из Лондона известие. Ах, Нисса! Король, похоже, решил поквитаться со всеми Говардами, до кого только мог добраться. Всех арестовали и отправили в Тауэр.

– А Вариан? – спросила Нисса, заранее зная, что именно пытается сообщить ей добрая женщина. Ее сердце тревожно стучало.

– Да. Дорогая, мне так жаль! Мы с лордом Бэйнтоном знаем, что он такого не заслужил. Ведь он даже не Говард!

– Кого еще арестовали? – спросила Нисса. Ах, господи! Почему они с Варианом не сбежали при первой возможности, не дожидаясь королевского дозволения?

Леди Бэйнтон назвала все известные ей имена.

– Но не герцога Томаса, – заметила Нисса с непонятной для леди Бэйнтон иронией. – Как же он избежал гнева короля? А что Суррей?

– Оба сбежали из Лондона, – ответила леди Бэйнтон.

– Ну, разумеется, – усмехнулась Нисса. – И меня это вовсе не удивляет. Я ведь предупреждала Вариана, что его дедушка даст деру, как заяц, при первой возможности. Он мастер спасать собственную шкуру.