Ковчег

Потом попалось объявление о наборе волонтеров для помощи бездомным. Когда я первый раз сходил на «кормежку», мои иллюзии о самолюбивом офисном планктоне и благородном рабочем рассеялись. Сначала я оказался на кухне и помогал готовить обеды для жителей ночлежки на Гордеевке. Потом мы повезли это все к ночлежному дому, где нашего приезда уже ожидали десятка три бомжей. Многие из них были основательно поддатые; кто-то лез обниматься, кто-то грубил, кто-то требовал денег. Я был раздражен и еле держал себя в руках. Так и подмывало врезать кому-нибудь из надоедливых бродяг. А ребята, которые трудились здесь постоянно, очень спокойно воспринимали все выкрутасы местного бомонда. И этим благим делом занимались только менеджеры и клерки. Четыре молодые девчонки лет по двадцать семь-двадцать восемь, типичные middle-class women, договорились, чтобы им три раза в неделю разрешали готовить на церковной кухне. А транспортировать и раздавать уложенную в одноразовые пластиковые контейнеры еду помогали несколько парней от двадцати до сорока. Никакого рабочего элемента.

Побывав на многих таких проектах, я заметил ту же тенденцию.

– Вот смотри, и на нашем теперешнем мероприятии то же самое. Все в нашей мобильной группе – труженики офиса.

– А как же Дима? – не согласился со мною Витя. – Он из нас больше всех трудится и больше других жертвует.

Дима был водителем, работал на собственной «Газели» и, в отличие от нас всех, терял каждый день серьезные деньги.

– Дима, пожалуй, исключение, необходимое для всякого правила, – не соглашался я.

Мы собирались очень быстро, почти хаотически. Это было в стиле Олега предупреждать о начале мероприятия за считанные дни, а порою и часы. Случалось, что он звонил мне и приглашал на собрание, часов в семь вечера, когда оно уже началось, а я был где-нибудь в кинотеатре или кафе на другом конце города. И потом Олег долго обижался на мой отказ прийти. Но то, что было в этот раз, переходило все границы. Наш Вождь всего за два дня сообщил своим строптивым адептам, что они должны бросить все свои дела и на две недели отправиться колесить по области. Все, за исключением разве что Риты, почти сразу отказались, и только после долгих уговоров Вити, который проявил к этому «турне» неожиданный для его затворнической натуры интерес, удалось собрать команду активистов. Многие из-за работы не могли участвовать в новой затее Олега так долго. Кто-то обещал присоединиться к нам в последний день турне, у кого-то получалось выкроить день-другой на буднях. Но в нашей «мобильной» кино-бригаде «бегунов» не было. Так сложилось, что мы все оказались свободны в это время.

– Ну что, все уложили?

К нам, улыбаясь, подошел Дима – крупный мужик ростом под метр девяносто, коренастый и полный.

– Да, – ответил Витя, – аппаратуру и свои вещи мы сложили вот здесь. И еще немного места осталось для остальных.

Выезжать мы должны были только через час, поэтому многие еще не подошли. Вся наша компания должна была двигаться на двух машинах: Диминой Газели и Лексусе Сергеича, предназначенном для Вождя, Пыловой и ее музыкантов. Точнее – музыканта. Он был только один и кроме того что аккомпанировал на гитаре, выполнял роль звукорежиссера, а если нужно, то и осветителя. С Пыловой в машине ехали еще Рита и Олег, который, как обычно, уже плотно начал работать с нашей «звездой», посвящая ее в тайны масонских заговоров и всю подноготную мирового закулисья. Люди, долго находившиеся с ним, становились либо его последователями (в редких случаях), либо начинали смотреть на него, как на шизофреника. Последнее случалось чаще.

– Вот, познакомьтесь, – сказал он Пыловой, когда они подошли к нам, – это Дима – наш водитель.

Дима учтиво кивнул певице.

– Виктор – специалист по аппаратуре. А это Иван – наш антиабортный миссионер.

Антиабортный миссионер! Глупее ничего он придумать не мог! Этот термин, который сам Олег и создал, стал в нашей компании обидным прозвищем, надолго за мной закрепившимся.

– Очень приятно, – сказал я, пытаясь сделать вид, что мне и вправду приятно.

Пылова была среднего возраста женщиной. На первый взгляд лет сорока-сорока пяти. Когда-то в юные годы она была, видимо, хороша собой, но теперь заметно набрала вес. Красивое, приятное, хотя и немного полное лицо, под кудрявыми темно-рыжими волосами, в которые уже начали вплетаться серебряные завитки седины.

– Это наша мобильная бригада, – отрекомендовал нас Олег, – ребята будут заезжать в крупные селения, где концерты не запланированы, и проводить там просветительскую работу: показывать специальный фильм, вести беседы, а потом собирать подписи.

– Да? Как у вас все серьезно организовано! – то ли искренно удивляясь, то ли просто из вежливости, воскликнула – иного слова для этого картинного возгласа и не подберешь – Пылова.

– А как же иначе? – самовлюбленно ответил Олег.