Ковен

— Грэй! — я запротестовала, сопротивляясь, когда он впихнул мне в грудь тяжесть чего-то вечного.

Я захрипела, сила наполнила мою грудь, когда кости поднялись из мешка. Он прижал мягкий бархат к моей коже, позволяя костям смещаться и формироваться, когда они поднимались по моей шее. Я зажмурила глаза, борясь со жгучей болью, которую они приносили. Это было похоже на то, чего я никогда раньше не знала, как будто меня переделывали и перерождали, когда они щелкали и перекатывались, щелкали кости, ударяясь друг о друга, когда они принимали форму ожерелья и оставались.

Я потянулась к костям, пытаясь снять их. Моя тетя не носила их в качестве ожерелья, когда я ее видела, и моя мать никогда не упоминала ничего подобного, когда говорила о мешочке, который, как известно, носили ведьмы Гекаты.

— Почему? — прохрипела я, когда кости не сдвинулись с места. Я не понимала.

Грэй наклонился вперед и нежно прикоснулся ртом к уголку моих губ.

— Потому что ты станешь последней из рода Гекаты, и магия в этих костях умрет вместе с тобой, любовь моя.

УИЛЛОУ

37

Он разжал хватку на моих волосах, отступил назад и уставился на костяное ожерелье, которое навязал мне. Я неуверенно подняла пальцы, чтобы прикоснуться к ним, и вздрогнула от ощущения, которое они вызвали во мне. Моя магия земли ощущалась как жизнь, как новый рост и весна. А это было похоже на медленное увядание осени, на смерть всей природы.

Я поднялась на ноги и направилась к зеркалу, стоявшему рядом с дверным проемом, чтобы взглянуть на кости, висевшие у меня на шее. Это были кости пальцев моих прародительниц, ведьм, которые были до меня. Они болтались, словно привязанные невидимой цепью, драпируясь в один слой по моей коже.

— Ты прекрасна, — сказал Грэй, подходя ко мне, так словно собирался вместе со мной предстать перед зеркалом. Его отражения в стекле не наблюдалось, его Сосуд не существовал, даже когда его рука коснулась моего плеча.

Тускло-фиолетовый цвет моего глаза, казалось, светился так же, как и кости, когда он открыл сумку. Я сглотнула, вцепилась в одну из костей и попыталась оторвать ее от своей шеи.

Наконец Грэй отошел, вернулся к портрету за своим столом и закрыл сейф. Я старалась не думать о том, какие еще ценности могут там храниться, и что он может скрывать от мира.

Кайрос толкнул дверь, входя в кабинет.

— Мы нашли ее. Растения не хотели ее отпускать, но…

Я протянула руку и положила ее на голую кожу его шеи.

Магия костей тут же потянулась к нему, растекаясь по моим венам. Он застыл на месте, его глаза в ужасе смотрели на меня, и его взгляд остановился на костях на моей шее.

— Отпусти его, Ведьмочка, — сказал Грэй, делая шаг ко мне. Ярость поднялась во мне, когда его внушение скользнуло по моей коже, но так и не смогло проникнуть внутрь и заставить меня подчиниться, и я снова обратила на него свой взгляд.

Я даже не взглянула на Кайроса, позволяя магии распространяться по Сосуду, разрывая ткань, из которой он был соткан. Его тело затрещало, тая. Грэй стиснул челюсти.

Когда я перевела взгляд обратно на Кайроса, на полу осталась лишь лужица грязной земли то, что моя прародительница отдала, чтобы придать своему творению форму.

— Это было лишним. Посмотри, какой беспорядок ты устроила, — сказал Грэй, ущипнув себя за переносицу.

Он подошел ко мне, сокращая расстояние между нами, и впечатал меня спиной в дверь. Я боролась, пытаясь найти голую кожу, касаясь его лица и используя ее, чтобы оттолкнуть его от себя, когда он сделал выпад, держа зубы наготове.

Его клык пронзил мою руку, но я направила магию в свою ладонь, чтобы уничтожить его. Улыбаясь, Грэй провел языком по ране и снова втянул мою кровь в свое тело.

— Во мне так много твоей крови, Ведьмочка. Ты не сможешь меня уничтожить, потому что эти кости признают меня частью тебя.

Внутри моей головы зашумело, как ветер в деревьях, шелестя ветвями моего разума, пока я определяла взаимосвязь. Когда мы впервые встретились, он питался мной. Он брал у меня при каждом удобном случае.

— Так вот в чем была причина всего этого? — спросила я, жестикулируя между нами.

Если его предательства с костями было недостаточно, то мысль о том, что он использовал меня, позволяя мне думать, что я все это время соблазняла его, только для того, чтобы в его жилах текла моя кровь, как-то усугубляла ситуацию.

— Нет, Ведьмочка, — сказал он, отводя мою руку от своего лица. Он прижался ко мне всем телом, глядя на меня с жестокой ухмылкой. — Ты была очень неожиданным сюрпризом.

Я вжалась в стену у себя за спиной, отчаянно пытаясь увеличить расстояние между нами, когда он поднял руку и стал возиться с костями на моей шее.

— Сними их, — приказала я. Крошечная искра проскочила между ним и костью, опалив плоть на его пальце, когда он отдернул его.

— Боюсь, я не смог бы этого сделать, даже если бы захотел. Они теперь связаны с твоей жизнью, и я определенно хочу, чтобы ты осталась жива, — сказал Грэй. Он пригнулся передо мной, сделав шаг назад и согнувшись в талии. Его плечо прижалось к моему животу, и он приподнял меня так, что я уставилась в землю позади него.